Во время редких, похожих на галлюцинации проблесков сознания она видела рядом с собой Донара и некоторое время Каренну. Потом заметила, как Донар вместе с горсткой людей отходит в сторону, чтобы остановить наступление на юг. В какой-то момент слева от нее возник Баэрд, защищая ее открытый фланг, но когда она снова обернулась – теперь луна уже поднялась высоко, – то увидела, что он ушел.

Элена поняла, куда именно. Он стоял в реке, не хотел ждать, пока Иные подойдут к нему. Он атаковал их в воде, выкрикивая бессвязные слова, которых Элена не понимала. Он был худеньким, и юным, и очень красивым, и смертельно опасным. Элена видела у его ног нагромождение тел Иных, словно серая тина запрудила течение реки. Она знала, что для него они выглядят по-другому. Он рассказал им, что видит: солдат Играта, армию Брандина, тирана с запада.

Его меч двигался так быстро, что его почти не было видно, он словно расплывался в воздухе. Баэрд стоял по колено в воде, как дерево, пустившее корни, Иные не могли заставить его отступить и старались обойти, пытались пробраться в обход собственных мертвецов, чтобы переправиться ниже по течению. Он теснил их прочь, один сражался в воде, и лунный свет странно играл на его лице и странно отражался от живого стебля, его меча, и он был пятнадцатилетним мальчиком. Всего лишь. Душа Элены болела за него, хотя теперь она боролась с навалившейся на нее усталостью.

Она приказала себе не отступать, не сходить с места к северу от него, на топком берегу. Каренна теперь находилась дальше к югу по реке, сражалась рядом с Донаром. Двое мужчин и одна женщина из другой деревни подошли и встали рядом с Эленой, и они вчетвером бились за полоску скользкой земли, стараясь действовать согласованно, как один человек.

Они не были воинами, не были обучены бою. Они были крестьянами, мельниками и кузнецами, ткачами, каменщиками, служанками, козьими пастухами с хребта Брачио. Но каждый из них родился в «сорочке», в горных районах и с детства был предназначен для учения Карлози и для сражений в ночь Поста. И под зеленой луной, которая уже прошла высшую точку на небе и теперь садилась, страсть души научила их руки защищать жизнь с помощью мечей, в которые превратились высокие колосья.

Потом настал такой момент, среди суматохи и неистовства, среди шума, неясных очертаний и яростной схватки у реки, когда Элена и ее трое соратников смогли передохнуть. Она на секунду подняла глаза и увидела, что врагов в реке становится меньше. Что Иные беспорядочно толпятся в панике к западу от русла. Увидела, что Баэрд еще глубже вошел в воду, уже по бедра, и кричит, призывая к себе врагов, проклиная их голосом, полным такой муки, что его едва возможно узнать.