На основании вопросов о своей пригодности Александру, автоматически возникал другой, еще более важный и болезненный: как долго Александр планировал держать ее под своим замком? Месяц? Год? Два?.. Может, всю жизнь?

На этом месте мыслительных процессов Нелли всегда про себя посмеивалась: не мог же он думать об этом всерьез? Да ну что вы, бросьте. Не сегодня – завтра она наконец-таки ему надоест, и Александр сам захочет от нее избавиться.

Однако, как бы весело ей не было, смешки и ухмылки надолго с ней не задерживались, плавно и мягко уступая место внутренней скованности и напряжению, активно питающим зарождающуюся тревогу: в глубине души просыпалась крошечная частичка чего-то темного и пугающего, транслировавшая в сознание одну единственную параноидальную мысль: а почему нет? Что заставляло Нелли одергивать себя и переключаться на что-то не столь угнетающее.

Например, на компанию Александра, которая теперь здесь практически не появлялась. Практически – потому что пару раз мужчины все же заглянули, когда хозяина дома в своих владениях не было.

Океан появился в понедельник, спустя два дня после своего последнего визита. Мужчина молча прошелся по дому, осмотрелся-огляделся и, продолжая взирать на нее задумчиво-лукавым взглядом, исчез. Мило.

Ролан и Кассиль навестили спустя день. Такие же сдержанные и подозрительные.

Нелли была убеждена, мужчины осведомлены об отсутствии Александра. Она не знала, какими способностями кроме «манипуляции сознания» они еще обладали, да и обладали ли, но учитывая тот же гипноз, считала, что, узнать местоположение приятеля, не должно составить для них труда. В конце концов, существовали мобильники! Потому предполагала, что приходили те вовсе не к Александру, как должно было быть, а к ней. Вернее, посмотреть на нее, как на некую диковинку: как живет, чем занимается, не сбежала ли. На все про все у них уходило не более пяти минут: вот Кассиэль стоял позади нее и задавал бессмысленные вопросы – как жизнь, не устала ли, когда спишь – а спустя мгновение его уже не было. Ролан был более вежлив: он удостоил ее коротким «Удачи» и скрылся «по-человечески» – спокойным шагом дошел до двери и вышел.

Однако бестактность некоторых Нелли не печалила. Точно так же как не печалило отсутствия в числе гостей Дея, решившего любезно оградить ее от своего присутствия. Но печалило другое: полное безразличие к ней Александра.

За последние пять дней они едва ли обменялись парой тройкой фраз. Появляясь дома всегда помятым и уставшим, Александр проводил минимум времени в ее присутствии, чаще всего скрываясь в одной из нижних комнат. Он ею не интересовался, теперь не спрашивал, как проходит адаптация, да и других вопросов не задавал. Но это и не страшно, поскольку, вроде как, обязательств подобных перед ней не имел. Дело было в другом: что, если бы она сбежала? Все-таки взяла и ослушалась его? Он постоянно где-то пропадал, Нелли находилась в доме одна – что мешало ей уйти? Правильно, ничего. Тогда почему Александр не волновался? Неужели настолько ей доверял? Или все же был безразличен к данному вопросу, в то время как слова о нежелании рисковать в свое время являлись только лукавством, призванным удержать Нелли у себя? Но опять же – зачем?!