Десять минут спустя Нелли направлялась к выходу, переоблачившаяся в спортивный костюм, состоявший из шорт, майки и толстовки, в данный момент примостившейся на руке. Из-за своего внезапного переезда Нелли совсем прекратила бегать и не получала физических нагрузок. Это плохо. Нельзя терять набранную форму. Вот и следовало совместить приятное с полезным и наверстать упущенное.

Стоило пересечь входной порог, как в глаза брызнул солнечный свет. Нелли немного повременила, чтобы суметь как следует вдохнуть ароматный, терпкий воздух, напоенный травами и душистыми цветами. Хотя и была сторонницей высоток и выхлопных городских дорог, природу Нелли любила.

Старое фабричное здание (о чем обмолвился как-то Александр) располагалось на опушке леса. Позади – густеющий лес, впереди – высокая поросль, заканчивающаяся сплошной решетчатой полосой стройных, рослых деревьев. Нелли предположила, что за этой полосой и пролегала транспортная магистраль, ведущая в Радлес. По крайней мере, гравийная дорога, отходящая от лофта, указывала именно туда.

Ближе к дому трава была невысокой, и Нелли предпочла идти по ней. Нелли шла, изучала округу и все никак не могла понять: перед ней не вырастало стен, не опускались стальные прутья, не гремел предупреждающе гром – что она здесь делала? И почему здесь не было догмар?

Нелли сворачивала к гравийной дороге, поскольку трава становилась выше, и ноги цеплялись за корневища растений, когда вынужденно остановилась – Нелли ощутила сопротивление. На долю секунды, едва заметное, но ощутила.

Нелли обернулась – ничего. Ничего необычного. Позади остался трехэтажный лофт, возвышался на фоне разномастной зелени, но на этом все, никаких преград.

Нелли призадумалась и сделала шаг назад. И снова это чувство, словно по телу прошла волна, раздражающая и одновременно ласкающая. Но теперь помимо тактильных ощущений она уловила и что-то визуальное.

Нелли осторожно вытянула ногу… – перед ней возникла пелена: прозрачная, какая-то расплывчатая, которая походила на шелковую ленту, высотой в половину роста Нелли. Точнее определить высоту не представлялось возможным, так как наиболее четко «лента» проявлялась на уровне глаз, тогда как по краям постепенно растворялась, размывалась белым дымком. Удивительно. Поразительно. Но не столь поразительно как мерцавшая на «ленте» надпись – длинная, безотрывная строчка текста, уходящая в неведомые дали.

Нелли ногу убрала. О, Боже… Но спустя секунду вернула обратно и сосредоточилась на едва различимых буковках, высотой с большую булавку. Они переливались черным и желтым, но распознать написанное Нелли не могла. Кажется, это снова латынь. Да, определенно латынь.