Он обошел Нелли в попытках все-таки скрыться.

– Стой! – Нелли ринулась следом и вновь остановилась перед ним. – Я сама уйду, оставайся тут. – Прищурилась. – Отоспись, в конце концов, в собственной спальне.

Обозленная, она зашагала к дверям, когда, змеей обхватив за талию, ее внезапно потянули назад.

– А это я оставлю у себя, – прижавшись со спины, Александр забрал у Нелли дневник, который по-прежнему находился у нее в руках. Отпустил.

Нелли обернулась.

– Признайся, тебе просто нравится меня лапать.

Александр сдержал улыбку.

– Четвертая дверь справа.

Нелли с грохотом закрыла дверь и покинула Александра. Она и без него знала, где находится ее спальня.

***

Солнце светило с востока и проходилось теплой ладонью по крышам и фасадам зданий: низких аляповатых строений, тех самых, что с колоннами да капителями; простых и современных, а значит, более вменяемых «коробок» в стиле «комфортабельность, мать вашу, комфортабельность наше все!»; чудных забегаловок-скороспелок, воздвигнутых под веянием неустойчивой моды, непонятно почему именно здесь. Все они, однако, не сильно разнившиеся по габаритам, умело чередовались друг с другом и, выстроенными звеньями цепи, исчезали вверху и внизу, не столь оживленной, но все же кипящей жизнью улицы.

В этом нестройном ряду, выпавшим звеном разорванной цепочки, стояло оно – строение из темных кирпичей. Причислялось оно к числу упомянутых «скороспелок», но будучи не столь раздражающим на вид, воспринималось куда благосклоннее. Но общей картины, увы, не улучшало: кряжисто-степенные дома-многоэтажки, произраставшие за спинами разношерстных творений сложно улучшить. Они добивали цветасто-мягкими, изнеженными тонами: бледно-розовым, бежевым, голубым… Аж в глазах рябило.

Кассиэль отвернулся. Радлес менялся не к лучшему.

С много большим удовольствием он посмотрел на своего спутника.

– Говоришь, полиции не удалось выяснить чего дельного? – В последний раз затянувшись сигаретой и ощутив на языке горьковатый вкус, Кассиэль выпустил струю дыма и выкинул окурок в урну.

На него скосили насмешливый взгляд.

– Я думал, ты бросил. – Расставив ноги и запустив руки в карманы джинсовых брюк, Океана остановился в метре от Кассиэля.

– Я и бросил. Пытаюсь. Периодически. – Вообще-то он действительно бросил курить, но, как он заметил ранее, события последних месяцев сказались на его способности сопротивляться никотину.