Тогда приходила другая, на сей раз менее веселая догадка: возможно, Александр развлекался, проматывал растянутую жизнь в компании испорченных друзей. Таких как Дей, горевший, даже «выгоравший» надеждой от нее избавиться. В недавнем прошлом она и сама того хотела – избавить себя от орков-ferus, и даже Дея готовилась послушать, который Александру что-то предложил (что – ей так и не сообщили). Того самого Дея, который ей угрожал!

Но так было в недавнем прошлом, не сейчас. Сейчас Нелли, наоборот, радела, чтобы остаться. Вот как теперь ему утешиться? Ужиться с мыслью, что никуда она не исчезнет?

И снова монолог-ремарка, неспешно уводящий Нелли от главного – от «светлых» мыслей о хозяине лофта.

Каковы его интересы? Ну, должно же быть хоть что-то, чему он посвящал свое свободное время. Обязанности? Хобби? Любое другое важное дело?

Нелли не знала. Оказывается, она ничегошеньки о нем не знала, и неведение это казалось тем удивительнее, что, во-первых, она прожила с ним достаточно времени и вроде как пыталась – она, действительно, пыталась! – узнать о нем больше; а во-вторых, – пускай высокопарно, – намеревалась посвятить Александру всю свою последующую (длинную-предлинную) жизнь. Посвятить жизнь существу, которое даже теперь, по раскрытию секретов, оставалось для нее загадкой.

А воплотить свой замысел в реальность Нелли по-прежнему стремилась. Не передумала. Наоборот, только окрепла в намерении убедить в правильности принятого решения и Александра. Он должен ввести в нее яд! – насколько бы ужасно это не звучало. Неважно как, пускай шприцом в яремную вену. И суицидом, как выразился Александр, свой будущий поступок Нелли не считала: какой-то потайной, закрытой ото всех, и в первую очередь, от себя самой, частичкой души, Нелли знала, что все получится. Словно некая сила – мощная, могущественная сила, исходящая из глубин неосознанного, намеренно толкала ее на этот пугающий, но в то же время воодушевляющий, будоражащий поступок. И силе этой Нелли доверяла.

Однако Александру все равно, чему она доверяла, а чему нет. Он избегал с ней встреч в пустой попытке заставить одуматься. Неужели, чтобы увидеться с ним, придется дожидаться упомянутого «послезавтра»? То есть, завтрашнего дня? Но ей надоело ждать. Надоело! Даже день для Нелли проходил за неделю. Да и чего он добивался, не общаясь с ней? Нелли его не понимала. Александр вознамерился оставить ее в Радлесе, более конкретно – в своем доме, но при этом с ней не разговаривал. Таким он видел совместное будущее? «Гостевой брак: интерпретация»? Будут жить как чужие в коммуналке? А как же любовь, ласки, внимание? Всего этого тоже не будет?