8 января

Мисс Тэй тихонько всхлипнула и промокнула платочком глаза. «Любовь среди роз» (в трех томах!) заканчивалась так душещипательно, что компаньонка уже второй день проливала над ней ручьи слез. Маргарет сердито ткнула иголкой в вышивку. Дядя, хоть и сдержал слово, ничего не сказав маме и папе о ночной прогулке, все равно посеял в доме сомнение и смуту. Вечером девушке пришлось выдержать куда более суровый допрос со стороны матери, результатом которого стало приглашение на чай очередного кандидата в женихи. Мисс Тэй караулила подопечную, чтобы та не сбежала еще до начала чаепития. Как это все невовремя!

«Если кто-то спугнул Душителя еще восемь лет назад, – размышляла девушка, чувствуя, что не в силах поддерживать пустопорожнюю светскую беседу с каким-то идиотом, – то, раз Душитель боится закончить начатое, выходит, этот кто-то до сих пор здесь. Но кто же это может быть?»

Энджелу не удалось выманить Душителя из его норы даже на ифрита, до того основательно этот человек спрятался. Но, может, тогда имеет смысл искать не самого Душителя, а того, кто его так пугает? Жаль, что она увидит Энджела не раньше вечера, поскольку визитка была слишком мала, чтобы вместить все мысли.

В дверь гардеробной тихо и настойчиво заскреблись. Маргарет так дернулась, что едва не пропорола себе палец иглой, но, к счастью, мисс Тэй ничего не видела и не слышала, источая слезы над книгой. Девушка положила вышивку, подошла к гардеробной и приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы погрозить в щель кулачком. К нему тут же прикоснулись теплые сухие пальцы.

– Идите вон! – еле слышно зашипела мисс Шеридан. – Я тут не одна!

В ответ раздалось приглушенное бормотание. Мисс Тэй зевнула, уронила книгу и заснула, откинувшись на спинку кресла. Маргарет юркнула в гардеробную, практически в объятия Энджела, недоверчиво уставилась на него и спросила:

– Боже мой, что с вами случилось?

– Маргарет, что вы рассказали обо мне вашему дядюшке?

– Ничего. – Девушка пристально всмотрелась в его лицо.

Энджел был бледнее обычного и выглядел изможденным: нос, скулы и подбородок болезненно заострились, глаза на худом белом лице казались еще больше и темнее, руки еле заметно дрожали.

– О чем он спрашивал?

Маргарет бегло пересказала ему свои беседы сперва с Рейденом, потом с дядей. Энджел опустился на сундук. По мере ее рассказа напряженное выражение его лица становилось мягче, а взгляд спокойнее. Под конец на губах даже мелькнула довольная улыбка.

– Что ж, хорошо, – пробормотал он.

– Что хорошего? Этот тип собирается и дальше меня шантажировать. Вы себя вообще в зеркале видели?