– Какую взрывчатку? – спросила она. – Ты сказал, что нужно только остановить газ.
Таллен направился в дальнюю часть комнаты, где была маленькая дверь, закрытая на кремальеру.
– Скважину нужно взорвать, – сказал он, – и сделать это должен я. Я знаю, где и как установить заряды. И это надо сделать сейчас.
– Тогда что делать мне? – спросила Рейзер.
– Ничего больше не нужно, – ответил Таллен. Он открыл тяжелую дверь и проскользнул в нее, а Рейзер последовала за ним. Один из челомехов сказал:
– Таллен, это не сработает.
– Ничто не сработает, – сказал второй. – Не пытайтесь этого сделать. Это бессмысленное действие перед лицом смерти.
– Да, – сказал первый. – Это человеческая бравада.
Рейзер бежала за Талленом. Оба челомеха остались позади, и ни один из маленьких мехов не последовал за ними.
Узкий спуск был стальным и гулким и завершился в крохотной камере, вонявшей маслом. На стене висел шкафчик; нечто, бывшее когда-то яркой и полосатой клейкой лентой, окружало выходной люк в полу. С крюков свисали инструменты – кабели, взрывчатка, клепальники и пробойники. Все было покрыто грязью.
– Таллен, – сказала Рейзер.
Таллен уже вытащил из шкафчика плавскаф и залезал в него. Она подошла помочь, подтянула скаф и проверила швы. На позвоночнике костюм бугрился, а шлем, когда Таллен его надевал, зацепил и открыл свежие ножевые раны. Начавшая сочиться кровь растекалась по маске.
– Подожди, – сказала Рейзер. Она обхватила затылок Таллена одной рукой, а другой закрыла порезы и приладила тугую маску так, чтобы она не давала им открыться. Пальцы Рейзер пробежались по биометаллу. На ощупь он был теплым и живым.
Она спросила:
– Разве здесь нет мехов для наружных работ?
Таллен взял моток взрывчатки и прицепил его к скафу, потом снял со стены клепальники и пробойник и повесил на петли на поясе и бедрах.
– Для штатного ремонта. Не для такого. Если я доберусь до места и буду работать быстро – а я работаю
Он открыл люк и спустился в него по пояс; снизу донесся стук его ботинок об пол.
– Мехи, – сказала она. – Значит, ты не вернешься.