Подошедший Самсон опустился рядом с ней на колени и вмиг помрачнел. Его преподобие взглянул на Самсона с опаской, однако бежать и не думал.

Самсон оглядел ее раны. Выражение его лица не сулило ничего хорошего. Положив руку на грудь Абиты, он негромко запел без слов, потянулся к ней мыслью, слился с нею душой, и Абита вместе с Самсоном услышала, как угасает, угасает с каждым ударом стук ее собственного сердца. От Самсона повеяло невыразимой печалью.

– Умираю я, – прошептала Абита.

Однако напев Самсона не смолкал. Смежив веки, Самсон взывал к собственной крови, смешанной с ее кровью. И вправду, кровь его встрепенулась, забурлила в жилах Абиты, откликнувшись на призыв поспешить, но этого было мало: Абита не сомневалась, что смерть наступит гораздо, гораздо раньше, чем исцеление.

– Абита, пожалуйста… без твоей помощи тут не обойтись.

Но, как ни старалась Абита помочь ему, воззвать к собственной крови, к собственному волшебству, голова кружилась так, что не сосредоточиться. На миг перед глазами мелькнул образ матери, но и мать, подобно всему вокруг, казалась недосягаемой, невообразимо далекой.

Напев Самсона зазвучал по-иному, сменил ритм: теперь он обращался к Матери Земле, призывая ее на помощь. Отчаяние и безысходность в его душе усиливались с каждой прошедшей секундой.

Абита закашлялась, брызжа кровью, и тогда Самсон, схватив преподобного за руку, накрыл ладонь Абиты его ладонью.

– Зови своего Бога, – велел Самсон. – Всех своих богов на подмогу зови. Смерть рядом, я ее чую. Абите нужна вся помощь, все благословения, все волшебство, какое у нас только есть.

Пальцы преподобного Картера крепко стиснули руку Абиты.

– Абита, – сказал его преподобие, – пора помолиться. Пора снова воззвать к Господу. Впусти Господа в сердце, Абита, впусти. Позволь Ему воротиться.

– Я от Господа… никогда не отказывалась, – выдохнула Абита и снова закашлялась. – Это Он… Он от меня отвернулся… а в моем сердце… место Богу… найдется всегда.

Преподобный Картер забормотал молитву, и тут Абита, пусть в глазах ее с каждым вздохом темнело, нашла в себе силы изумиться невероятному. Пуританский проповедник и сам Дьявол вдвоем, заодно, молились Иисусу Христу, и Матери Земле, и как знать, кому еще – и все ради спасения ее жизни! Были бы силы – она живот бы со смеху надорвала, но вместо этого снова закашлялась, брызжа кровью.

И вот, в тот самый миг, как смертная тьма придвинулась вплотную, в бескрайней пустоте над головой вспыхнули мириады глаз – один, два, многие сотни, многие сотни тысяч! При виде тех самых глаз, глаз ста миллионов богов, взиравших на Абиту той ночью, когда они с Самсоном мчались по воздуху вперед и вперед, сквозь ткань самого мироздания, Абите открылась истина – простая, вполне очевидная истина.