Несколько часов назад. Те же, там же.

  Димон ехал на заднем сидении, испуганно сжав девичьи губы. Еще до знакомства Димон успел краем уха услышать о будущем наставнике кое-что, заставившее стажера напрячься. Караваев был сбитым летчиком, птицей высокого полета, упавшей с большей высоты за какие-то неизвестные, но, видимо, очень серьезные косяки. Ничего хорошего такое наставничество не предвещало.

  Теперь же Димон Караваева откровенно боялся. Стажера пугала быстрая и непредсказуемая смена караваевских настроений. Ужасали постоянно маячащие в опасной близости от Димоновых глаз мохнатые могучие руки. Беспокоила сумбурная речь наставника со множеством непонятных слов, попытки Караваева что-то ему втолковать злобным и отчаянным тоном.

  Караваев вздохнул с шепелявым свистом, в сердцах хлопнул большими ладонями по рулю и затормозил.

  -Короче, ничего ты не понял, малёк.

  Окатил Димона тяжким презрительным взглядом.

  - Выходи, по шашлыку сожрём.

  Невдалеке в придорожной пыли и впрямь дымился мангал под рваным навесом. Над ним колдовал веселый белозубый восточный человек в грязном халате. Димон поморщился.

  - Я не хочу.

  - Тебя не спрашивают, - отрезал Караваев.

  - Нам ехать надо.

  - Никуда он от нас не денется. Неделю уже там щемится. Иди давай.

  Спутники подошли к круглому некогда белому пластиковому столу с длинной черной царапиной поперек столешницы. Караваев уселся на стул, сунул руку в глубокий, до колена, карман мешковатых мятых штанов, вытащил ворох мелких бумажных денег.

  - На, стажер. Четыре шампура. Нет, шесть. И соуса побольше. И кваса себе возьми.

  Через десять минут Димон приплелся с шашлыком. Сел за стол. Караваев достал из другого безразмерного кармана флягу, отхлебнул.

  - Вы же за рулем! - рискнул изумиться стажер, - И как же... - он запнулся, - дело, которое нам поручено.

  Караваев махнул рукой.

  - Это для дела даже лучше. А то ты, я вижу, мандражишь по первоначалу.

  И плеснул Димону в квас.

  - Ой, что Вы, я не...