Лицо Бертрана потемнело.

  - Адриана застрелили на улице, прямо перед людьми, которые его слушали. Власти хотели этим напугать людей, но вышло наоборот. Пригороды вспыхнули. Начались бунты, горели полицейские участки. Восстание захлестнуло центральные районы. Заполыхали виллы богачей и чиновников.

  Бертран вздохнул.

  - Первое восстание было жестоко подавлено. Движение ушло в подполье. За найденную книжечку с проповедями святого Адриана или за его изображение бросали в тюрьму. За привлечение в Движение новых членов - расстреливали. Но 'чистых' становилось все больше и больше. И однажды режим рухнул, потому что ему попросту перестали подчиняться. Это случилось уже на моей памяти.

  Серж кивнул.

  - Очень интересный экскурс в историю Вашей планеты. Немного приторный, правда...

  Рожин поразмыслил и решил эту мысль не развивать.

  - Только я пока не понял, какое отношение это имеет ко мне.

  Бертран сделал останавливающий жест.

  - Я не сказал о важном нюансе. Адриан никогда не говорил от себя. В каждой своей проповеди он сообщал слушателям, что только передает великие истины, которые ему открыл некий мудрый человек праведной жизни, которого Адриан называл Учителем, и который, по словам Адриана, перевернул его жизнь.

  Бертран опять сложил руки в замок.

  - Еще до победы Движения мы, последователи Адриана, стали восстанавливать биографию нашего вождя. И нам удалось довольно точно установить момент его преображения. Момент, разделяющий жизнь юного богатого бездельника, прожигающего ночи в компании доступных девушек и таких же спесивых лоботрясов - сынков богатеев, и житие праведника, мученика за веру и людей. Это день, когда после очередной безобразной пьяной выходки его забрала полиция. Семья узнала о случившемся только наутро и ночь будущий святой Адриан провел в камере. На свободу Адриан Овьедо по прозвищу Собрино вышел совсем другим человеком.

  Серж разинул рот. Бертран внимательно посмотрел на Сержа.

  - Хотите что-то сказать?

  - Нет-нет, рассказывайте дальше, пожалуйста.

  ***

  - Ты для этого и прилетел?

  - Для чего - для этого?

  - Рассказать мне о Боге, о добре, об искуплении. Чтобы я изменился.

  Собрино вцепился в рукав Сержа. Рожин открыл было рот, но Собрино добавил: