— Не обещаю, все же это не мой профиль. Но попробую. Прямо сейчас и попробую.

— Прямо сейчас я хотел вас позвать на открытие Подгорного храма, милорд, — вежливо, но твердо попытался подправить мои планы мастер Хорша, с сожалением глядя на еще наполовину наполненное блюдо с пирожными, ослабляя ремень. — Все уже должны собраться и ждут вас.

— Подождут. Я знаю, как важен для вас этот храм, мастер, но и ты меня пойми, что я за лорд буду, если не попытаюсь спасти девушку и допущу смерть, так много перенесшей и пережившей девушки, когда для нее уже, по сути, все закончилось. Надеюсь, что ты поймешь меня.

Досадно, походу сейчас просажу мораль с гномами. Но тянуть — значит просадить отношения с Галом и Сирой… вот только гном имел свое мнение на происходящее.

— Другой ответ разочаровал бы меня, Лорд, и я бы решил, что вы заинтересованы в храме, только для усиления своего влияния на гномов. Приятно было ошибиться! Мы будем ждать сколько потребуется для решения вопроса с несчастной девушкой.

После чего, мастер откланялся и сыто переваливаясь покинул кабинет. Я тоже отставил кружку, доедать на глазах Галбирета, после того как узнал, для чего он меня дожидается, было верхом цинизма. Поднимаюсь деланно бодро, даю команду.

— Веди, Сусанин!

Неожиданно магистр вздрогнул и вытаращил на меня ошарашенные глаза

— Я где-то провинился? — с нескрываемым беспокойством удивился эльф

— С чего вдруг?

— Убива… Мой прежний лорд, всегда, когда в походе не мог найти какой-то объект, обращался к тому рейнджеру, что возглавлял разведчиков и желал выразить неудовольствие именно называя его именно этим словом. После этого разведчика не ждало ничего хорошего.

— Не бери в голову. Это имя одного народного героя, ценой своей жизни заведшего врагов в чащу леса, откуда они не смогли выбраться и погибли. Со временем имя стало нарицательным…

Так, под объяснения образования крылатых фраз, мы и подошли к бастиону ордена, где временно расположили освобожденных эльфов, в виду наличия свободного места.

Комнаты у рыцарей оказались не сильно большими, но уютными. Две кровати, большой стул, четыре стула, два шкафа и пара картин на стенах — вот и вся обстановка. На одной из кроватей сидела, поджав коленки к груди и обхватив их руками, Милистиэль, возле которой, в позе надзирателя стояла Сиралиэль, в одной кольчуге, без своих бесчисленных ремней. Вся сбруя лежала на столе, вместе с луком, стрелами, жезлом, кинжалами, метательными ножами. На мое вопросительное выражения лица, стражница мотнула головой в сторону лучницы и обронила.