— Это намёк что пора передавать должность другому? — угрюмо проговорил он. — Когда вы ввалились всей дурной и ярой компанией, я хвостом чуял неприятности.

Прерывая его слова в кабинете раздался мелодичный перезвон и в воздухе раскрылась серебристая арка портала. Торжественная и нарядная, такая могла принадлежать только императору, мы все это сразу поняли. Венценосный родитель Даэля пользовался правом властителя страны и проходил порталом куда угодно. Он опоздал всего на минуту, иначе увидел бы массу интересного. А так довольный взгляд императора натолкнулся на впечатляющую разруху, и мужчина онемел.

— Что тут произошло?! — властно воскликнул он. — Почему кабинет выглядит, будто по нему потоптались драконы?

Собственно, так оно и было. И не только потоптались.

Играя желваками на скулах, император оценил колоритный вид сына. Он не тронулся с места, но глаза у него потемнели, а выражение лица стало кровожадным. Чувствовалось, виновнику нападения не поздоровится.

— Кэнстин?

— Советник Гирш Фан оказался предателем и хотел убить Нику, — лаконично отчитался Даэль.

— Что? — император шокировано изогнул бровь. На лице отразилась крайняя степень изумления. — Мой советн… Ладно, разберусь. И снова в эпицентре твоя избранная.

Прищурившись, император шагнул ближе ко мне, сосредоточенно изучая лицо. Мне даже поплохело от такого внимания. Я как-то не привыкла, чтобы меня императоры разглядывали. От этого мужчины веяло силой и властью, а глаза были подозрительно похожи на глаза Даэля. Только у Даэля они были серыми, часто темнели, как грозовое небо, а у императора серо-голубыми, но с такими же янтарными всполохами возле зрачка. Похожесть улавливалась и в абрисе губ, гордом профиле. Фамильное родство у мужчин налицо. И император тоже огненный дракон, догадалась я, пугаясь веющей от него силы.

— Отец, — предупреждающим тоном проговорил Даэль, закрывая меня от него крылом.

Император вздохнул.

— Какой прогресс. Надо почаще разглядывать твою избранную. Ещё немного и на письма отвечать согласишься.

Он покосился на пол, где посреди разрухи и дотлевающего ковра лежало частично обугленное письмо с золотыми вензелями. Бумага, очевидно, была жаропрочной, раз не сгорела. После такого этот представительный мужчина уже насмешливо воззрился на меня. А я вдруг вспомнила рассказ Даэля, что император быстро утешился в объятиях другой женщины, когда жена и мать его сына пропала, и перестала трепетать в испуге. И даже умудрилась изобразить положенное случаю приветствие. Правда подозреваю, что полускрытая за крылом Танар'ри, выглядела нелепо. Властитель Эсшаора хмыкнул.