Девушка замерла на месте, а я приготовился к прыжку Львиные лапы, чтобы атаковать Пилигрима и его вурров одним ударом Шквального урона прямо с воздуха.

Сьюн оставалось лишь пожать руку Пилигриму.

Двери в соседний зал продолжали дребезжать — там, прямо за ними, всё отчаяннее билась делегация, что-то падало, взрывалось и хрустело.

Девушка посмотрела на двери и наконец ответила полумагу:

— Я согласна вернуться к тебе, Пилигрим Керк, но пусть твои вурры выйдут из этого зала в соседний. Не хочу, чтобы моему бывшему доминату хоть что-то угрожало. Ты должен отпустить его прямо сейчас, как и всю делегацию.

Пилигрим прищурил глаза и коротким жестом приказал своей страже выйти в соседний зал. Правда, вышли только восемь вурров, а двое продолжили охранять своего господина. При этом двери между залами остались распахнутыми.

— У меня два личных телохранителя, они останутся, — пояснил Пилигрим.

Видя, что Сьюн никак не решается сделать последний шаг, он сам шагнул к ней.

— Я рад, что ты…

Договорить он не успел.

Всё случилось за долю мгновения.

Вместо того чтобы пожать протянутую руку, девушка вцепилась Пилигриму в запястье, а потом метнулась под потолок, взмахнув фантомными крыльями.

Мощнейшим броском она швырнула полумага в дальнюю стену, прорычав:

— Да я лучше сдохну, чем пожму тебе руку, ублюдок! У меня только один доминат, и я выбрала его навсегда!

Вурры, что вышли в соседний зал, рванули в двери, чтобы отбить господина, но я выдал такой Шквальный урон, что от боли они повалились прямо у входа. Лишь два вурра — те, что остались рядом с Пилигримом — успели увернуться, кинувшись в стороны.

В пару широких шагов я оказался рядом с дверьми и захлопнул обе створки, всадив между дверными ручками валяющийся меч вурра, убитого мной до этого.

В двери с той стороны заколотили цепи, и дерево, обитое металлом, затрещало. Я понимал, что хлипкой преграды хватит всего секунд на десять, поэтому использовал их с максимальной пользой.

Пилигрима я пока оставил Белой Сове.