Из глаза потекла белая жидкость, свинья завизжала – но не отступила. Радость ее была преждевременной: для огромной свинячьей, заплывшей жиром морды, ее топор казался игрушечным. Манька едва успела дернуть его на себя за топорище, с трудом вытащив из толстого жира, в котором застряло лезвие. Нацелилась еще раз, и едва успела тюкнуть в тот же глаз чуть сильнее, уже с размаху, на этот раз достав до глазного яблока. Отскочила, на ходу подобрав посох, спрыгнула с полога, пробежав по спине свиньи.

Когда та ринулась на нее снова, залепила посохом во второй глаз.

– Шею руби! – закричал Дьявол, размахивая руками. – Да не подпускай близко! Зацепит – тушей задавит!

Во время прыжка свинья дернулась всем телом. На скользкой спине Манька поскользнулась, выронив топорик, который отлетел в сторону, ударившись о стену и отскочив к печи. Он лежал недалеко, между раздавленными бочками. Она два раза проскочила мимо, уворачиваясь от клыков, пробегая по лавкам, и смогла поднять его только с третьей попытки.

Изловчилась, рубанув там, где у свиньи предполагалась шея.

Из разрубленной толстой кожи хлынула кровянисто-белая жидкость, но до вены было далеко. Толстый слой жира защищал свинью так же надежно и недосягаемо, как броня рыцаря, как скафандр космонавта, как бронированная сталь банковскую казну, особенно в тех местах, где предполагались вены.

Свинья взметнула головой, зацепив подол рубахи, дернула на себя, отрывая лоскут.

Манька пошатнулась, но при падении успела еще раз рубануть по второму глазу. Откатилась, вскочила, изготовившись к удару, пока ослепленная свинья металась по бане, сшибая на ходу и додавливая бочки, ушаты и лавку. Одна бочка, чудом уцелевшая, подброшенная в ярости клыками, упала прямо на нее, сбивая с ног и обливая водой с головы до ног. Манька едва успела закрыться руками. Она выскочила из-за бочки, ударила по спине еще раз, в том месте, где видела позвоночный выступ, пытаясь хоть краем лезвия достать до позвоночного нерва.

Топор вошел в тело и застрял в сале, как в чурке. Чтобы вытащить его, пришлось упереться в свинью коленом, бросив посох. Щетина свиньи воткнулась в ноги, как иглы. Свинья взбрыкнула, сбросив ее и придавив задом.

Барахтаясь под свиньей, Манька внезапно нащупала на поясе осиновый кол, вытащила и подставила под свинью, удерживая руками в вертикальном положении.

Почувствовав что-то острое, свинья от неожиданности привстала, и, Манька, используя единственную возможность, выкатилась из-под туши, уползая за бочку.

Взбешенная свинья сразу же ринулась на нее, яростно напирая и подбрасывая клыками все, что попадалось на пути. Но теперь она не прыгала с ходу, а принюхивалась.