– А трудно судить? Как ты можешь судить объективно, если ты любишь нечисть? – спросила Манька подхватывая ведра с прахом и направляясь к яме, которая была уже полной.

– Когда это ты поняла, что я ее люблю? – изумился Дьявол, замерев на месте и через пару секунд материализовавшись сбоку.

– Но как же, ты же ее Бог, – Манька вывалила мусор из ведер и повернула обратно к избе.

– Ну, Манька, ты меня скоро с ума сведешь своими вопросами! —поражаясь Манькиному костному мышлению, проворчал он. – Люди так мало мыслят объективно! Я – властелин Ада, причем, единоправный властелин. Каждый во вселенной знает, что попасть в Ад – это обречь себя на вечную муку или оправиться во Тьму внешнюю. Каждый знает, что вырваться из Ада – пройти все круги Ада, и праведники ужасаются судьбе грешников. Есть такое выражение – Ад кромешный. Разве стал бы я мучить подданных, если бы хоть чуточку любил зло? Просто, когда про кого говорят, что он имеет принадлежность к Дьяволу, все считают, что за деяния я буду гладить его в Аду по головке. Да нет же! Нет! Я объяснять буду, почему никакой Бог не бежит облегчить его участь. Люди изображают меня чудовищем – и правильно изображают. Если я создал Ад – значит, я получаю от этого удовольствие! Но ведь нигде не сказано, что туда попадет законопослушный гражданин! И опять же, все знают: что незнание закона не снимает ответственности – но найди мне человека, который пытался бы закон проткнуть умом. Какая мне разница, как человек пытается трактовать его? Не надо его подгонять под себя, он уже под меня подогнан, я трактую закон, я его исполняю. Все люди уверены, что если он Бог, то закон на его стороне – как бы не так! Ты сначала запредельно прочитать его сумей!

Манька задумалась, еще больше запутавшись. Выходило: Дьявол не злой совсем и злой одновременно.

– А почему же нечисть так долго живет? – спросила она. – Судя по обгоревшим трупам, вампиров на земле пруд пруди. Не так много покойников дождались их смерти.

– Не думай об этом, Манька, мы не имеем права обсуждать деяния Бытия, – ушел Дьявол от ответа. – В Небытие, наверное, все было бы по-другому, а Бог нечисти решил, что если объект заведомо уходит в Небытие, то он должен получить хоть что-то от жизни. Сколько успеет взять. Мне так спокойнее. Если на то пошло, они сами берут, что хотят, я могу только подсказывать, где плохо лежит.

Манька опять не верила Дьяволу, на него это было не похоже, и не знала, то ли он ее за нос водит, то ли правду говорит.

– Ну, у меня ты ничего не отбираешь, – произнесла она, успокаивая больше себя, чем Дьявола.