И вдруг снова стало темно.

Свет исчез.

Арнольд обернулся к двери и с ужасом понял, что свет заслонило тело велоцираптора, который подошел к двери, нагнулся и стал обнюхивать его туфлю.

Генри Ву нервно расхаживал по комнате. Он трогал руками панели компьютеров, прикасался к экранам мониторов. Ву не мог усидеть на месте и постоянно двигался. Он почти обезумел от нервного напряжения.

Генри в сотый раз перебирал в уме всю последовательность действий, которые ему предстояло совершить. Надо будет сделать все очень быстро. Как только засветится первый же монитор, он наберет…

– Ву! – захрипела рация.

Он схватил аппарат и нажал нужную кнопку:

– Да, это я! Слушаю!

– Ну что, включилось это хреново электричество? – Это говорил Малдун. Но его голос звучал как-то странно, как-то гулко, что ли?

– Нет еще! – сказал Ву. Он улыбнулся, радуясь, что Малдун остался жив.

– Арнольд вроде бы смог прорваться в техотсек, – сказал Малдун. – Хотя, вообще-то, точно я не знаю…

– Где ты сейчас? – спросил Ву.

– Залез в трубу.

– Что?

– Залез в какую-то сраную трубу! – заорал Малдун. – И мной сейчас кое-кто очень интересуется!

«Скорее даже не залез, а втиснулся в трубу», – подумал Малдун. Неподалеку от Гостевого центра, считай, что на заднем дворе, были сложены в кучу обрезки водопроводных труб. И Малдун, как какой-нибудь загнанный заяц, успел за несколько секунд протиснуть свое тело внутрь трубы, которая оказалась ближе всех. Метровая труба была слишком тесным вместилищем для такого крупного мужчины, как Малдун, но, по крайней мере, велоцирапторы уж точно не смогут забраться в трубу следом за ним.

Нет, вряд ли они сюда сунутся – особенно после того, как он отстрелил ногу одному из них, самому нахальному, когда этот любопытный ублюдок подобрался слишком близко к трубе. Раненый раптор, завывая, ускакал прочь на трех костях, а остальные стали относиться к человеку с ружьем заметно уважительнее. Малдун жалел только об одном – что не дождался, пока эта скотина сунет в трубу свой любопытный нос. Вот когда надо было нажимать курок!

Ничего, такая возможность ему еще представится. Вон их сколько снаружи – штуки три или четыре, рычат, завывают, суетятся вокруг груды труб.

– Да уж, вниманием я не обижен, – сказал он по рации.