Хардинг кивнула:

– Хорошо. С ним все будет в порядке.

– У меня все отлично, – сонным голосом подтвердил Малкольм. – Жаль только, что эксперимент уже закончился. Это был такой замечательный опыт! Такой элегантный, такой уникальный! Дарвину и не снилось подобное.

Хардинг негромко сказала Торну:

– Я собираюсь очистить рану прямо сейчас. Подержите его ногу. – Затем произнесла уже громко: – Так что там не снилось Дарвину, а, Ян?

– То, насколько сложной системой является жизнь, – откликнулся он, – и все, что с ней связано. Местность, пригодная для обитания вида. Соответствующие дороги. Булевы схемы[36]. Самоорганизующееся поведение. Бедный человек! О-ох! Что вы там творите?

– Просто расскажи нам, – попросила Сара, продолжая заниматься раной, – разве Дарвин и понятия не имел…

– О том, что жизнь так невероятно сложна, – подхватил Малкольм. – Никто не осознает этого. Я хочу сказать – в единственной оплодотворенной яйцеклетке содержится сто тысяч генов, которые действуют совершенно согласованно, в нужное время включаясь в процесс и выходя из него – для того, чтобы превратить эту единственную яйцеклетку в полностью развитое живое существо. Эта единственная клетка начинает делиться, но получившиеся в результате этого клетки отличаются от нее. Каждая из них имеет свое предназначение. Одни образуют нервные волокна, другие – внутренности, третьи – конечности. Каждый набор клеток следует собственной программе, развиваясь и взаимодействуя друг с другом. В конечном итоге мы видим двести пятьдесят различных видов клеток, и все они развиваются совместно, точно в нужный срок. Именно тогда, когда организм нуждается в системе кровообращения, сердце начинает биться. Именно тогда, когда телу нужны гормоны, железы начинают вырабатывать их. Неделю за неделей происходит это невообразимо сложное развитие – происходит в совершенстве… в совершенстве. Ни одному роду человеческой деятельности не удалось и близко добиться подобного совершенства. Я хочу сказать – вы когда-нибудь строили дом? Дом – это сравнительно простая конструкция. Но даже при этом рабочие ухитряются соорудить неровные ступеньки, поставить раковину в кухне обратной стороной, а обойщик никогда не приходит в назначенный срок. Все всегда идет наперекосяк, все неправильно, неверно. Но муха, самая обычная муха, которая садится на бутерброд рабочего, решившего перекусить, – эта муха совершенна! Ох! Осторожнее!

– Прошу прощения, – отозвалась Сара, продолжая промывать рану.

– Но дело в том, – вещал Малкольм, – что мы едва способны даже описать этот загадочный процесс развития яйцеклетки, не говоря уже о том, чтобы понять его. Вы осознаете, насколько ограничено наше понимание? Математическим путем мы можем вычислить взаимодействие двух объектов – например двух планет, вращающихся в космосе. Взаимодействие трех объектов – ну, трех планет в космическом пространстве – это уже проблематично. А что касается четырех или пяти объектов и их взаимодействия – то у нас просто нет реальных возможностей постигнуть это. А внутри яйцеклетки взаимодействуют между собой сто тысяч отдельных генов. Остается только развести руками. Это так сложно – как вообще стало возможно появление жизни?