– Не прошло и года, Стил, – раздался в комнате знакомый женский голос.

Вслед за ним я услышал, как кто-то нарочито громко прихлёбывает из кружки тягучий и, судя по знакомому горьковатому запаху, очень вкусный напиток. Я лежал на спине, разглядывал свой побелённый потолок, пытаясь помириться с головной болью и сбросить последние оковы Тьмы, затем повернул голову набок и увидел Киру, мирно сидящую за моим столом. Она крепко сжимала в руках большую кружку с горячим кофе и иногда прикладывалась губами к ещё дымящемуся напитку. В моих глазах всё немного плыло от тревожной ночи, но иронично предвкушающий взгляд Киры я заметил сразу. Неожиданно она зашипела от боли, с грохотом поставила кружку на стол, немного расплескав по поверхности бурую жидкость, и схватилась за бок.

– Всё ещё болит? – Всё, что я смог из себя выдавить, хрипя от сухости во рту.

Я закашлялся, поднялся с дивана и уселся на его край, сдавливая руками голову с обеих сторон. В висках продолжали распирать и неугомонно пульсировать обжигающие волны. Кира подняла на меня немного обиженный взгляд и прищурилась.

– А ты как думаешь? – с каплей яда процедила она. – Меня насквозь пробили меньше суток назад!

Но тут Кира резко сменилась в лице, усмехнулась и развязно махнула рукой, не обращая внимания на боль.

– Да ничего, мелочи, лучше расскажи, как у тебя дела? А я уж как-нибудь переживу.

– Голова сильно болит…

– Ещё бы! – перебила меня Кира, взмахнув руками. – Как ты вообще жив остался после этой… как её? После той дряни, что Диме мозги поджарила. Новости по башне быстро расходятся, тебя уже успели заочно похоронить. – Напарница смущённо улыбнулась, разглядывая мой помятый утренний вид. – Ты и правда дурачок…

Последние слова прозвучали с плохо скрываемым теплом, но на меня всё равно навеяло грустью, и лицо само поползло вниз.

– Кир, прости меня, не нужно было тащить тебя в эту мясорубку, я знал, чем всё может закончиться. Но в тот момент, когда мы сидели в машине и наблюдали за бесчинствами, меня такая обида обуяла, стремление что-то исправить, доказать… – От досады я махнул рукой и шлёпнул себя по коленке.

– Да ладно тебе, Стил, ведь это наша работа. Я рада, что ты остался жив… мы оба. Я прекрасно знала, на что иду и чем это грозит, но не позволять же тебе одному покончить жизнь самоубийством, правда ведь? А это… – Она указала себе на простреленный бок. – Это каждодневные издержки, быстро заживёт, не проблема. Васильев уверяет, что мы скоро поправимся, надо лишь дать разуму привыкнуть. Твоё плечо тоже ещё болит? Слышала, тебя сильно потрепало.