– Делать-то что будешь?

– А что я могу? Доказать ничего нельзя… Вызов бросить – тоже не по рангу…

– Говорят, что мой сын злоупотребляет заграничными, контрабандными смесями… – не подержал мой волны настроения граф. – Что ты знаешь об этом?!

– А надо ли, чтобы я что-то говорил?! Ты же всё сам отлично знаешь…

– И всё же?!

– Твой сын уже мёртв. Это дело времени… Такие уже не останавливаются… – на этой фразе мне не пришло ничего лучшего, как потребовать себе ещё бутылку. Сам, если задуматься, ничем не лучше кор-сэ́, только я по алкоголю. – Выпить бы. А то в горле пересохло…

– А ты не боишься мне это говорить?!

– Мне это даже не смешно… – ответил кто-то моим голосом. – Становись в очередь…

– Сделать что-то можно?

– Убрать подальше от столицы, да и вообще из мест, где он сможет достать…

– Решено… – задумавшись, сказал граф. – Он уедет… И ты уедешь вместе с ним…

– А мне-то зачем… это… надо?!

– Ну, я думаю, твоя шкура тебе дорога?

– А причём тут моя шкура?! – Меня пробило на хриплый, каркающий смех.

Я встал с кресла и нашарил на столике полупустую бутылку.

– Мне известно, что ты самозванец. Как ты думаешь, если я знаю, то кто про это ещё не догадывается?

* * *

Изначально слова графа ввели меня в ступор. Потом зашевелился страх – повешение или четвертование, кто знает, что тут у них за присвоение титула, тебе не принадлежащего…

– И как это можно доказать? – Мне казалось, что мой голос был ровным и ничем себя не выдал.

– А какие нужны ещё доказательства, кроме клятвы на цепи? – спросил граф. – Простой воин, тем более бастард, конечно, недостоин суда высшей знати, но если этот воин хорошо себя проявит, допустим, на турнире, то это совсем другое дело…