Так и повелось с незапамятных пор: люди воображали себе монстров из могил, а вампиры старательно подстраивались под создаваемый людьми образ. С появлением христианства они прониклись священным страхом перед его атрибутикой. Теперь крест стал вызывать у них ужас, святая вода обжигала, осиновый кол мог отправить на тот свет, а от псалмов дым валил из ушей и не только. Каждая следующая эпоха вносила свои коррективы, меняя вампиров против их воли. Вампиры побывали живущими в пещерах монстрами, таинственными обитателями старинных замков, членами тайных обществ, супергероями, а в последнее время откровенными педерастами.

Находясь под воздействием генератора мозговой активности, вампиры не могли уйти с орбиты человеческой цивилизации. Их роль тайных паразитов была вынужденной и неосознанной. Так продолжалось на всем протяжении истории, пока однажды на свет не появился некто, сумевший выйти за рамки сковавшего вампиров умственного плена. Этим героем был Андрей Носфератов.

– Папа! – выдохнул Вася, неистово гордясь родителем. – Батя красавчик! И я весь в него.

– Но как ему это удалось? – спросила Агата. – Почему он смог то, чего не сумели другие?

– Сейчас, – пробормотала Анемия. – Тут должно быть и об этом. Ага, нашла. Толчком к освобождению послужило одно происшествие в далеком детстве Андрея Носфератова. В возрасте двенадцати лет он тайно проник в деревенский хлев и попытался изнасиловать козу. В самый разгар межвидового соития в дело вмешался козел, находившийся в том же судьбоносном загоне. На всем скаку он вонзил рога в зад юного зоофила. И в этот момент в голове Андрея Носфератова что-то щелкнуло. Через жопу обрел он свободу и просветление.

– Сам коз тишком ебал, а меня еще стыдил, что я с говном игрался, – обиженно проворчал Вася. – Нахуй двойные папины стандарты.

– Но почему вампирское руководство так яростно препятствует поиску правды? – спросила Снежана.

– Полагаю, дело в том, что правда известна вашему руководству слишком хорошо, – ответила Анемия. – Но оно банально не хочет ничего менять. Правящей элите меньше всего выгодны глобальные перемены. Элиту устраивает текущее положение дел, в котором она, элита, остается элитой. Ради этого она готова на репрессии, убийства и любые злодеяния, лишь бы оставаться у кормушки. Вся эта чернуха оправдывается особым путем и высшими целями, но на самом деле мотив ровно один – удержать власть любой ценой. И продолжать получать связанные с нею блага.

– То есть, тупо шкурный интерес? – проворчала Агата.

– Обычно им и руководствуются, – пожала плечами Анемия. – Высокие и благородные мотивы – удел романтиков и мечтателей.