– В случае вашей неудачи тебе будет уже все равно, – парировал Мамонт. – А я должен быть чист и перед новым начальством Периметра, и перед старым – кто знает, как карта ляжет. Это нужно не мне, а городу. И вообще всем измененным. А ты да, ты назначаешься крайним. Сам вылез.

– Сам, – согласился Хамелеон.

– Я всегда говорил, что ты слишком много на себя берешь, Хамелеон… – вздохнул Мамонт. – Да… Так вот, всегда говорил и еще раз скажу. Одно дело политика официальных городских властей, а эксцесс исполнителя – совсем другое. Авось прокатит.

– Ты думаешь, что это новое начальство… они, по-твоему, будут вникать и разбираться?

– Я ничего не думаю. Чтобы думать, нужна информация, а у меня ее нет. Я делаю то, что могу. В любом случае попробуем как-то вырулить.

* * *

Хамелеон шел путаными переулками и проходами Склифа. В городе было шумно и нервно. Люди говорили громко, что-то обсуждали на повышенных тонах, иногда даже с привизгом. Многие лавки и магазинчики закрыты – торговцы свалили, не дожидаясь неприятностей и проблем. И еще была вокруг какая-то неправильность. Что-то было не так, сразу и не понять.

– Привет, Хамелеон, – какие-то сталкеры оторвались от своей шумной беседы и повернулись к нему.

– Привет, – ответил он и остановился. Но продолжения не последовало. Ничего им от него было не надо, просто поздоровались и вернулись к обсуждению чего-то животрепещущего. Хотя, что это он, сегодня все говорят об одном и том же.

– Привет, Хамелеон, – опять услышал он, протиснувшись в узкий проем между закрытой оружейной лавкой и кирпичной защитной стеной, давно поглощенной разросшимся городом.

– Привет, Хамелеон.

С чего это сегодня с ним повадились здороваться чистюли?

Ах да, вот оно что. Вот в чем неправильность сегодняшнего дня. Дело в том, что в открытую его, Хамелеона, задирали редко. Уж как-то так. А к косым взглядам и шепоткам за спиной он давно привык и не замечал их вполне искренне. Так вот, сегодня эти взгляды и шепотки не то чтобы отсутствовали совсем, но как-то их было непривычно мало. Более того, многие вполне себе чистые мужики глядели в след уважительно. Он даже расслышал, как один сталкер бросил другому: «Он будет твою задницу из задницы вытаскивать, понял? Сам ты урод и есть».

Вот оно что. Это, оказывается, последствия его вчерашнего посещения очередного общегородского митинга, где он от лица боевого отряда измененных выразил готовность защищать Склиф. Интересно, надолго хватит этой внезапно прорезавшейся толерантности если, предположим на минуточку, будущее сражение за Склиф окончится победой?