Нет бы насторожиться. Но голова была занята другим, и она благонравно прошла мимо. И тут сзади железные руки зафиксировали локти и в нос ткнулась тряпка с резким химическим запахом.

* * *

– Как она? – спросил низкий и хриплый женский голос.

– Уже очнулась. Просто придуряется. – рыкнул кто-то еще.

Стало быть, придуряться смысла уже не было. Ну… не совсем.

– Поганцы! – картинно застонала Крысуля – У меня все затекло к черту.

И потянулась якобы размять шею и плечи. Главное – выхватить шпильку. А потом они, ясен пень, обалдеют на минутку – не каждый день на их глазах закалывается человек. А потом…

– Не нужно, – сказала огромная корявая дева, непонятно как помещающаяся в ажурном сетчатом компьютерном кресле. – Об этих ваших шпильках вся Зона знает. И знает о том, какой ты становишься, когда зомби. Так что это не будет для нас сюрпризом. Прости, что пригласила тебя в гости таким некультурным способом, но у меня действительно нет выхода. Мне осталось жить четыре часа.

– Ты – Большая Маня?

– Да.

– А я, стало быть, у тебя в гостях? Интересненько.

– Я же сказала – извини. Давай торговаться. Ты можешь спасти мне жизнь. Что хочешь взамен?

Пригласить на грядущий Армагедончик? Да нет, номер не пройдет. Маня не будет защищать чистюль даже в обмен на собственную жизнь. А если бы и согласилась, группировка ее не поймет. А если вдруг и поймет… когда долгари и маньки́ увидят друг друга быть беде несмотря на все и всяческие строжайшие приказы командования. В общем, чушь собачья.

– А в чем твои проблемы? – поинтересовалась Крысуля.

– Сегодня я перестаралась и допекла-таки своего куратора. Странно, вроде бы ничего особенного не сказала, все как всегда. Впрочем, он уже пришел взвинченный. Самок каких-то костерил… шипел, мол, что зараза на заразе.

Крысуля рассмеялась.

– Кажется, это я его накрутила, – сообщила она Мане.

Та глянула без приязни. Но сдержалась, хотя и с явным усилием.

– Молва не врет. Ты действительно всегда говоришь правду, – констатировала она. – Нет, байку рассказать – это святое, кто бы спорил. Но по делу соврать – никогда.

О как! Крысуля малость подвисла. Она действительно очень не любила врать. Хотя бы потому, что была не в состоянии упомнить, что кому наплела. Ну, дура она, дура. Но она и не подозревала за собой такой вот общезонской репутации кристально честного и прямого человека.