А что, мозговой центр сам должен лезть в пекло?

— Говорят, — он уже вовсю впивался в меня глазами, — что ты хуже цыгана. Колдун…

— А вы что верите в колдунов? — уточнил я.

Хотя ответ и так читался по его лицу — не верил. А потому и не знал, что сейчас думать.

— Почему все эти люди послушались тебя? — нахмурился он. — Мальчишку?

— Вообще-то, — я поправил значок “бригадир” на груди, — я их бригадир.

Кабинет снова окутала тишина. Захлопнув папку с бумаги, чекист сцепил руки на груди, явно не в силах определиться, кто я: враг народа или наглый мальчишка. То и дело он косились на стоящий на углу стола телефон, словно подумывая позвать подмогу.

— А с сокамерником ты что сделал?

— А не надо было ко мне урку подсаживать, — отозвался я.

— Он до сих пор сидит в углу, крестится и причитает “свят-свят”!

— А это он хотел меня с койки согнать, но потом уверовал.

— Во что? — буркнул чекист.

— Ну, что этого делать не надо.

Его брови сердито поползли к переносице.

— Расскажи, как ты все это делаешь!

Стул подо мной снова скрипнул, а мне так и не удалось найти удобное положение. Да и весь этот разговор уже начал утомлять.

— Ладно, — сказал я, — хотите правду, вот она…

Чекист напрягся, ловя каждое мое слово.

— … просто я волшебник.

Разжавшись, его руки громко треснули по столу.