— О, гляньте, в телеграме пишут, — сказал Гена. — В Ижевске Росгвардия ворвалась в квартиру и убила конспиролога, который с женой разоблачал чипирование. Официально сообщили, что они готовили теракты и поддерживали связь с «Исламским государством».

— Ничего удивительного, — прокомментировал Иван. — Такого будет еще много, и у нас, и у них.

— А как ты, кстати, к игиловцам относишься? — поинтересовался Рахим. — У нас некоторые рабочие сотрудничали с ними, но особо не светились... всё это ограничивалось литературой и просто необходимостью быть на связи.

— Само ИГ, конечно, создано глобальным капиталом, его спецслужбами, американскими и израильскими, как инструмент оперирования в исламских регионах. «Аль-Каида», созданная до этого точно так же, оказалась для новых задач слишком уж травоядной, и ее слили. С заменой. Всё это — чтобы дестабилизировать обстановку, разжигать вооруженные конфликты, давать повод вмешиваться американцам, как в Сирии. И в самом ИГ нет ничего исламского, кроме названия и формального антуража. Ясно, что это искусственное, внешнее образование, разумеется, абсолютно фашистское по форме и сути. С жестким разделением на элиту и быдло, с предельной нетерпимостью к тем, кто не с ними, с роскошью верхушки и посыланием низов на убой. Как и положено специфическому инструменту увековечения классового общества. Что касается радикальных исламских лозунгов резать гяуров и строить халифат, или имарат, или еще что-то там... то такие призывы исходят отнюдь не от трудящихся, а от богатейших шейхов, жрущих виски и свинину, развлекающихся с девочками и мальчиками в роскошных дворцах. И, конечно, от их западных хозяев. Сам же призыв адресован тем, кто горбатится в поте лица за копейки, чтобы у богачей и дальше такая же жизнь была. Ну, ты читал книгу про Фрунзе...

— Да, да, конечно...

— А в исламе как религии ничего плохого нет, помимо того, что коммунисты считают религию устаревшей формой отражения реальности.

— Почему тогда религия переживает сейчас такой расцвет? — произнес Дашкевич.

— После великого отката, после падения общества, где были провозгашены атеизм и братство народов, люди дезориентированы и ударились в религию, в трайбализм, то есть в преданность своему племени, в национализм, традиции предков. Естественная реакция — после краха нового опираться на то, что как бы проверено временем.

— А что ты скажешь про национализм? — поинтересовался Гена.

— Национализм — крайне реакционное мировоззрение. Как говорил Брежнев... ну, или ему это приписывают — «собрать бы всех националистов и утопить»... Так вот, это стремление достичь преимуществ для своей мегаобщности за счет других. То есть конкуренция наций. Драка за место под солнцем. И неважно, что, ратуя за свою нацию, такие люди ратуют за благоденствие своей верхушки. И многие, да, сознательно ставят интересы социальной мегаобщности выше своих личных, даже жизнью готовы жертвовать. И по-собачьи преданы господам. Считают, что иного механизма нет. Ощущают себя частью чего-то более крупного. Но не всего человечества, а только его части, участвующей во всеобщей конкурентной борьбе больших коллективов, то есть наций. Причем коллективов, представляющих собой господскую иерархию. Это очень пакостное мировоззрение — жертвовать своим благополучием и даже жизнью ради господ, которые гребут лично под себя. Типичный пример инфернальной психологии.