– Она что… с ним…

– Нет, иначе мы бы об этом узнали. Она помнила, что бывает с избранниками амадэев, нарушивших запрет. И слишком любила его для этого. – Арон недолго молчит. – Ей довольно было простого человеческого общения. Осознания, что у неё появился друг, почти равный ей. Примерно то же, что у нас с Лори. Но если Лори не интересовали секреты магического искусства, то Ликбер попросил Зельду обучить его заклятиям, о которых ему могла поведать только она… по-дружески.

– А разве маги знали не всё, что знали вы?

– Тогда разделений на уровни ещё не существовало, но, если считать по нынешним меркам, маги обходились заклятиями до седьмого уровня включительно. Это не мешало им изобретать собственные заклинания, и всё равно в те времена человеческие маги были сильно ограничены в возможностях. Мы передали им далеко не всё из того, что знали и открыли сами. В основном потому, что эти знания могли убить неосторожных, и потому, что, попав не в те руки, они грозили обернуться великими бедами… но отчасти и потому, что мы считали истинное магическое мастерство привилегией амадэев.

– Но это…

Джеми осекается, спеша прикусить язык, – забыв, с кем имеет дело.

– Нечестно, хотел сказать ты? – Амадэй спокойно кивает. – Верно. И я снова повторю, что понимаю Ликбера. Понимаю, почему он решил, что век амадэев истёк.