– Кроме нас, возможно.

Взгляд выцепил из толпы синюю маску в бело-голубом плаще: плачущий фарфоровый лик закрывал всё лицо, но белобрысая макушка Андукара всё равно угадывалась без труда. Значит, он здесь… Знать бы ещё, какие наряды скрывают Картера и Кэйрмиль. Жёлтый череп в чёрном балахоне? Пузатый разбойник, чья борода выглядит накладной, даже несмотря на то, что наверняка наколдована? Рыжеволосый мальчик-паж в зелёном костюмчике с бархатным беретом?.. Здесь все кажутся равными, все кажутся людьми: эйрдали и оборотни, века назад селившиеся в деревнях, чтобы под масками добрых соседей убивать женщин, детей и стариков… Кто-то из них не хочет убивать, кто-то хочет, а кто-то лишь делает то, что им скажут, но всем надоело прятаться. Они жаждут сорвать свои маски; и те, кто жаждет править, обмануты Зельдой куда более жестоко, чем такие, как Тальрин…

– Станцуйте. Я за вами присмотрю. Если мы так и просидим весь вечер у стены втроём, это будет выглядеть странно, – сказал Найдж, дежуривший подле скамейки. – Когда ещё в жизни тебе представится возможность сплясать на балу нечисти?

– Надеюсь, никогда. – Сдаваясь, Таша протянула руку Алексасу, уже державшему свою наготове. – Ладно. Один танец.

…может, в танце она хоть на секунду забудет о мерзком ощущении, скручивавшем живот. То ли волнение, то ли страх, то ли чувство вины. А может, всё разом.

Маски уже выстраивались в опустевшем центре зала огромным кругом.

– Сначала все вместе идут вперёд, – сказал Алексас, когда они заняли место среди других. – Три больших медленных шага. Там нужно подпрыгнуть и притопнуть.

– Топнуть?..

– Я же говорил. Танец был народным. – Глаза под маской весело блеснули. – Потом развернуться и снова разойтись большим кругом. Там все разбиваются на пары, как в обычном танце. Следующие фигуры я подскажу.

Таша посмотрела в потолок, где правили бал отражения нечисти. Там они с Алексасом были лишь маленькими точками, частью пёстрого контура живого круга на звёздном полу. Частью Рассвета.

Одними из них.

Заиграла музыка – народная песенка, разложенная на партии для корд и флейт. Круг в зеркальном куполе стал сужаться, и Таша, опустив глаза, двинулась к центру зала вместе с остальными… когда виски вдруг заломило, точно что-то надавило на них изнутри. Чувство узнавания всколыхнулось в груди одновременно с тем, как в памяти шевельнулись смутные воспоминания.

Нет, только не это, не снова…

– Сейчас, – сказал Алексас.

Пророкотал синхронный притоп сотен ног. Подпрыгнув, все танцующие развернулись и, стараясь поспеть за жизнерадостным ритмом, теми же тремя широкими шагами прошествовали обратно. Многие засмеялись – будто действительно были просто беззаботно веселящимися людьми. Будто они танцевали не в горном замке, где прятались от всего мира, а где-нибудь в столице: званые и желанные гости на блестящем великосветском сборище.