Джон Краули. Маленький, большой, или Парламент фейри
Джон Краули. Маленький, большой, или Парламент фейри
Линде, которая первой узнала обо всем этом, с любовью от автора.
Позднее, когда они вспомнили о земном происхождении человека[1]: «прах ты и в прах возвратишься»[2], им понравилось воображать себя пузырями земли. В одиночестве, среди полей, подальше от посторонних глаз, они куролесили, скакали и подпрыгивали, едва касаясь земли, с выкриками: «Мы — пузыри земли[3]! Пузыри земли! Пузыри земли!»
О книге
О книге
Поистине уникальный роман, в одиночку совершивший жанровую революцию. Восхитительное безумие, блестящее здравомыслие — а может, и всё сразу. Имейте в виду, о входящие в эту книгу: на выходе вы будете совсем другого размера, чем в начале пути. Урсула Ле Гуин
Поистине уникальный роман, в одиночку совершивший жанровую революцию. Восхитительное безумие, блестящее здравомыслие — а может, и всё сразу. Имейте в виду, о входящие в эту книгу: на выходе вы будете совсем другого размера, чем в начале пути.
Есть на свете люди — и я такой, — для которых жизнь состоит из периодов ожидания от одного романа Краули до другого. Майкл Шейбон
Есть на свете люди — и я такой, — для которых жизнь состоит из периодов ожидания от одного романа Краули до другого.
Я перечитывал «Маленький, большой» так часто — и от начала до конца, и возвращаясь к любимым местам, — что иногда мне кажется, будто роман этот знаком мне с детства. Подобно Шекспиру и Льюису Кэрроллу, Краули творит настоящее чудо: в «Маленьком, большом» он словно бы не выдумывает новый мир, а описывает то, что существовало всегда, — как нам сейчас кажется, что Фальстаф и Шалтай-Болтай были всегда, задолго до Шекспира и Кэрролла. Гарольд Блум
Я перечитывал «Маленький, большой» так часто — и от начала до конца, и возвращаясь к любимым местам, — что иногда мне кажется, будто роман этот знаком мне с детства. Подобно Шекспиру и Льюису Кэрроллу, Краули творит настоящее чудо: в «Маленьком, большом» он словно бы не выдумывает новый мир, а описывает то, что существовало всегда, — как нам сейчас кажется, что Фальстаф и Шалтай-Болтай были всегда, задолго до Шекспира и Кэрролла.
Джона Краули сравнивали со многими популярными авторами современности вплоть до Толкина. Но рядом с полифоничной эпопеей «Маленького, большого» «Властелин колец» все равно что стереотипный мультсериал. Томас Диш
Джона Краули сравнивали со многими популярными авторами современности вплоть до Толкина. Но рядом с полифоничной эпопеей «Маленького, большого» «Властелин колец» все равно что стереотипный мультсериал.