– Это я его готовила! – неуместно похвалилась я, и Коул скривился, судорожно вытирая лицо тыльной стороной ладони.

На платформе в это время происходило какое-то оживленное движение. Все вокруг стихло, и казалось, даже ветер улегся. Когда я снова смогла выглянуть из толпы, то увидела, что Хоакин и Эмиральда стоят на коленях – спиной к людям и лицом к статуе Санта-Муэрте. Оба склоняли головы перед ней и перед мужчиной в католической сутане, перебирающим четки и напевающим молитву. Это было удивительно – то, как сплеталась христианская вера в Мексике с тем, что изначально была призвана истребить. Морган бы здесь понравилось…

– Santísima Muerte! – громко произнес священник, и над платформой замерцали капли священного масла: он встряхнул пальцами, окропляя Хоакина с Эмиральдой. – Santísima Muerte! Ven te lo pedimos señora nuestra para venerarte y deja sentirte…

Они действительно были красивой парой: выше Эмиральды на полголовы, Хоакин смотрел на нее с неприкрытым обожанием и почти осязаемой нежностью, когда они вместе поднялись на ноги. Священник связал их руки вместе золотой лентой, снятой с шеи статуи Муэрте, и они прильнули друг к другу лбами.

В этот момент Коул тоже сцепил наши с ним пальцы замком.

– В Шамплейн свадьба проходит так же? – спросил вдруг он, пока мы наблюдали, как Хоакин и Эмиральда по очереди пьют из увесистого кубка, поднесенного священником. Пить нужно было так, чтобы лента не расплелась, а связанные руки не расцепились.

– Почти, – ответила я. – Только лента белая, а не золотая, и обручает молодоженов не священник, а прошлая Верховная или член семьи…

– А что делать, если нет ни прошлой Верховной, ни члена семьи?

– Замуж не выйдешь. Вот облом, да?

Я шутливо улыбнулась, но Коул юмор не оценил и нахмурился так, будто я всерьез озадачила его. В этот момент Хоакин на платформе поцеловал Эмиральду в лоб, оставляя на ее коже след от красного вина, а она, запрокинув голову, оставила такой же след на его щеке. Лишь затем они соединили губы, и дух Эмиральды соединился с духом Хоакина. Их запах, их тепло, их души стали единым целым. Такой была свадьба ведьм… И она была прекрасной.

Золотая лента развязалась сама и, подхваченная ветром, взлетела ввысь. Несколько девушек в толпе взвизгнули, подпрыгивая, чтобы поймать ее – лучший талисман для тех, кто мечтает о счастливом браке. Я заметила в толпе и Адель: она испуганно поднырнула под летящей лентой, боясь нечаянно задеть ее, будто та несла не замужество, а проказу.

Эмиральда спустилась с платформы первой. Дети тут же прильнули к ней, цепляясь за длинный подол, пока женщины с поздравлениями осыпа́ли ее горстями риса. Хоакин в это время воздавал статуи Санта-Муэрте почести – возложил к ее ногам корзину с манго и бутылку анисовой водки. Даже собственная свадьба была не его праздником, а праздником богини смерти.