– Я учу ее жизни, милая. Только жизни.

– Тогда продолжай. Как только Коул закончит подготавливать машину, мы снова уедем и, надеюсь, вернемся к следующим выходным. Тюльпана снова остается за главную.

Я легла на перила спиной, повернувшись к дому. Из светло-синего камня, напоминающего лазурит в пасмурные дни, он казался мертвым и грустным, когда оставался пустым. Сейчас внутри возился лишь Исаак – снова за книгами и за плитой одновременно, заменяя Сэма, который тем временем готовил вместе с Зои мой вынужденный «переезд». За углом дома, под брезентом, растянутым между яблоневыми деревьями, уже пыхтел синий джип с открытым багажником, в который Коул загружал наши вещи. На задних сиденьях я видела белокурую макушку, обладательница которой нетерпеливо фыркала и высовывалась в запотевшее окно.

– Кстати, я придумала, как ты можешь отблагодарить меня за помощь с Морган, – вдруг произнесла Аврора, выпустив в морозный воздух облако приторно-сладкого дыма. – Это касается Тюльпаны… Она… Г-хм. В общем, сделай так, чтобы мы с Тюльпаной помирились!

От услышанного у меня язык прилип к нёбу. Вытаращив глаза на Аврору, я даже попросила ее повторить это, чтобы убедиться, что не ослышалась. Она, конечно, повторять не стала, но красноречиво кивнула в сторону леса, откуда Тюльпана как раз выходила с корзинкой наперевес. В той виднелись грибы и рогатый хворост. Молча поднявшись на крыльцо, Тюльпана прошествовала между нами и фыркнула, когда Аврора поинтересовалась, зачем ей это лесное добро.

– Попрошу Исаака сварить тебе суп на ужин, – бросила она через плечо, прежде чем скрыться в доме.

– И ты думаешь, у меня получится примирить вас? – уточнила я после этого, ошеломленная. – Да она же ненавидит тебя! И у нее есть на это веские причины. Ты убила ее возлюбленного, Аврора, и отобрала единственного сына почти в младенчестве. А потом заперла Тюльпану на чердаке и травила, как собаку…

– Ой, да когда это было! – Аврора раздраженно всплеснула руками, и я поняла, что она безнадежна: может, Морган или случай с Вестниками даров и пробудил в Авроре материнский инстинкт, но явно не совесть.

– Если ты ждешь, что Тюльпана простит тебя, потому что кто-то попросит ее об этом, – сказала я, – то это бесполезно. Прощения не нужно дожидаться – его нужно заслужить.

Аврора стиснула перила пальцами в лиловых замшевых перчатках и посмотрела на меня таким умоляющим взглядом, что еще бы чуть-чуть – и я бы точно поверила в ее желание воссоединиться с давно отвергнутой дочерью.

– Как? – спросила Аврора. – Как заслужить прощение Тюльпаны?