– Путешествовала, – ответила Ферн. – Пыталась наверстать упущенное и просто… жить. Не вышло, как видишь.
– Вижу, – сухо поддакнула я, отворачиваясь.
– Так ты все еще злишься на меня? Это хорошо. Злость тебе сейчас пригодится!
Вместе мы вышли на улицу, и я не удержалась от того, чтобы телекинезом не столкнуть Ферн с лестницы. Пока она отряхивалась, сквернословя, я двинулась в конюшню на ритмичные удары молотка.
– Гидеон, тут такое дело… Не мог бы ты…
Конюшня, пустая, идеально подходила для таких занятий, как практика темных заклятий. Каким-то образом, лишенный речи и всего, что делало его человеком, Гидеон все понимал с полуслова. Его куртка висела на спинке уже готового стула, пока молоток работал над какой-то осиновой балкой. Растерев мозолистые ладони, Гидеон обернулся и сразу посмотрел на ритуальный атам, рукоять которого торчала у меня из кармана. Изданный им грудной звук так сильно напоминал раздраженное хмыканье…
Молча сорвав со стула куртку, он схватил ящик с инструментами и быстрым шагом направился в дом.
Несмотря на то что в стойлах давно не было лошадей, здесь до сих пор стоял запах сена и овса. Убрав со стола балку и гвозди, я повела над ним ладонью, заставляя его поверхность порасти липкой плотной субстанцией, напоминающей замерзшую глину.
– Что это? – спросила Ферн, вошедшая в конюшню лишь после того, как из нее ушел Гидеон.
– Считай, аналог тетради. Мне же нужно учиться пользоваться атамом? Ты говорила,
– Да, именно, на теле! Не на пластилине или что там у тебя. – Ферн закатила глаза и вдруг принялась рыскать по углам, посвистывая. – Где этот глупый вонючий пес?
– Бакс? Зачем он тебе?
– Нужно
– Ты хочешь, чтобы я резала Бакса?!
Вместо ответа Ферн снова засвистела и, заглянув за створки последнего стойла, радостно воскликнула:
– Ах вот где ты, гнойный дружочек-пирожочек!
Она вывела Бакса ко мне за ошейник. Виляющий хвостом, с капающими слюнями и с торчащими во все стороны косточками, он выглядел невероятно счастливым. Все, что для этого требовалось, – провести несколько часов рядом с хозяином и обглодать лошадиную соль-лизунец, откопанную в стоге сена. Золотые колоски украшали пятнистую шерсть, а сам Бакс послушно сел передо мной, даже не представляя, что его ждет.