Уолт обнимал сына, и ночной ветер медленно и трепетно поднимался по переулкам.
– Я ничего не вижу, – сказал Джо.
– Тихо, – прошептал отец. Они затаили дыхание.
Земля отчетливо зеленела в небесах.
– Черт, – сказал Чарли. – Это ложная тревога. Откупорю-ка я еще бутылку и… – Он начал привставать.
Небо разорвалось.
– Вон! – вскричал Билл.
Они отпрянули, когда небо обожгло их белизной.
Объятая пламенем Земля бурно разрасталась вдвое, вчетверо. Огонь беззвучно отогнал тьму. Подобно гигантскому красно-зеленому сполоху. Воздетые кверху лица на холмах, в окнах домов, на крышах, в долинах, на речных берегах, и длинных каналах, и мертвых морях. В глазах троих наблюдателей на мгновение вспыхнул белый огонь.
Свечение угасло.
На холмах раздался всеобщий гул ликования, бой барабанов, крики. Джо повернулся к отцу:
– И это все?
Трое мужчин сжимали неприкуренные сигареты в обвисших руках.
– Это все, – сказал Уолт, смежив веки. – Представление окончено.
– А когда будет повтор? – полюбопытствовал Джо.
Уолт резко поднялся:
– Вот ключ от погреба. Сбегай вниз и принеси четыре бутылки вина. Молодчина.
Они сидели, не проронив ни слова, на холодном балконе до тех пор, пока мальчик не принес бутылки из погреба.