Ну или хотя бы всех, кто мне дорог?

…Нет, наверное, обещание мне дадут. И Прежний, и Инсек.

Только веры им – ни на грош.

Никому нельзя верить, это я уже понял. Они не люди, не тэни, не безумные лавли. Им наши желания и просьбы – по барабану…

– Максим, ты что, вырос?

Я посмотрел на маму, обреченно вздохнул и перестал сутулиться.

– Да. Немного.

– Это как?

– Из-за работы! – выпалила Наська. – Гнезда так влияют. Сейчас даже хотят разрешить людям-лилипутам и прочим людям маленького роста…

Мама вздохнула и отмахнулась:

– Не нравится мне это… Максим, ты опять куда-то поедешь?

– Не знаю. Может быть, – сказал я и поймал тревожный взгляд Наськи. – Но пока дома.

– Скажи… это какая-то государственная работа? – осторожно спросила мама. – Или… самодеятельность?

– Государственная, – вынужденно соврал я. – Рассказать не могу, извини.

– Тогда другое дело, – мама сразу успокоилась. – Что я, не понимаю? Подписку давал? Но с отцом ты обязательно посоветуйся, что и как. У него допуск есть, третьего уровня, но все-таки…

Я посмотрел на отца, тот едва заметно кивнул.

Что он матери-то наговорил?

Какую удивительную работу мне придумал?

– Спасибо за завтрак, – сказал я. – Пойду сейчас, надо с начальством встретиться.

– Я с тобой, – сказала Наська твердо.