— Чего-то ещё, о чём мы не знаем.

Да что они вообще знают, таким делом?

Тут у них за спиной запел-заулюлюкал звуковой сигнал.

Сеня умудрился совершить невозможное.

Над ними нависал самый настоящий растабас — десятиместная буханка, раскрашенная во все цвета радуги, из окон которой гроздями свешивались перепуганные детские физиономии. Голов двадцать, не меньше.

Вот они наделали делов, если Сеня, после стольких стараний, сейчас услышит от них, что никакой волны в природе нет и опасность миновала, а они с Машкой — два тупых барана…

— Слышьте, вы откуда узнали, что они появятся?

Они? Какие такие «они»?

Франтишек и Машка переглянулись.

— Рассказывай по порядку. Ничего такого мы не узнали.

— Так вы шагоходы не видели что ли?

Чушь какая-то.

Далее из мучительных переговоров и путаных пояснений выяснилось вот что.

Стоило Сене сбросить звонок Франтишека, как на улице что-то загрохотало — это в самом низу, между пальм в сторону от моря вверх по склону двигались грузные тени тех самых шагоходов. Шли они молча, не сигналя, но не поворотливый шаг то и дело прикладывал их то к пальме, то к забору, то к сараю, после чего на всю округу раздавался очередной гулкий треск орудийного выстрела.

Сене хватило единого взгляда, чтобы понять, что и безо всякой волны настала пора делать ноги. Он бросился к гараж, где догнивали своё родительские развалюхи, и недолго думая рванул рукоятки управления того, что лучше выглядело — того самого растабаса.

А что, по четыре опорных электромотора с каждого угла, можешь по бетонке колесить, а можешь и на воздушной юбке по реке идти, коли на полную мощность выбрать, так и вовсе взлететь можно, ежели недалеко. Удобный транспорт, а что приметный, так вроде покуда и сойдёт.

В общем, собирал Сеня ребят по экспатской тусовке как мог быстро, но совсем всех ты поди собери, тем более что связь пропала почитай с появлением тех самых шагоходов, глушили они её, что ли.

— Как вообще можно замьютить спутниковый фид?

— И главное зачем?

Франтишек, Машка и Сеня посмотрели друг на друга, потом на раззявленные пуговицы мальков в растабасе, потом снова друг на друга.