Комиссар замедлил шаг. Вот оно что! Вот что значит «вселение», о котором он уже собирался спрашивать Лонгсдейла.

– Ее осудят за девять убийств и похищение и повесят.

Пироман схватил его за плечо, и Бреннон чуть не отпрыгнул.

– Вам этого довольно? – спросил Редферн; комиссар невольно вздрогнул от этого взгляда – жгучего, сосредоточенного: казалось, что пироман пытается заглянуть ему прямо в душу.

– А вы бы сожгли. Прям живьем на площади.

– Сжег бы? – Пироман подался вперед, и его нос едва не задел нос комиссара. – Спросите меня, – неожиданно прошептал он. – Вы еще ни разу не спрашивали – кто я, и что я, и зачем мне нужно… спросите меня, вы же хорошо спрашиваете! – Его глухой голос стал требовательным и страстным. – Спросите меня, ну же!

– Не так же сразу. – Бреннон осторожно отодвинулся, стряхивая завораживающее действие этого фанатичного взора. – Хотя бы не на улице.

По лицу пиромана скользнула ехидная усмешка.

– Что, в допросной? Снова призовете на помощь ведьму?

Комиссар задумчиво посмотрел на него.

– Неужели вас так часто били, чтобы получить ответ, что вы отвыкли от нормальной беседы?

Усмешка Редферна исчезла, губы и зубы сжались так, что желваки проступили. Бреннон ждал злобной колкости, но лицо пиромана вдруг снова изменилось.

– Вы действительно не догадывались, что она со мной сделает? – неожиданно мягко спросил он.

Комиссар тяжко вздохнул и зашагал к увиденному на углу кэбу, чтобы ехать в департамент.

– Нет, – буркнул он. – Мне жаль. Я не учел. То есть из головы вылетело. Какого черта вы бродили по моему месту преступления?

– По вашему месту преступления? – со смехом вскричал Редферн. – О, какая прелесть! – и ловко вспрыгнул в кэб. Бреннон не успел возмутиться, как пироман промурлыкал: – Но я никогда не отвечаю, когда ответы вытаскивают силой, запомните это, а все, кто пытался, поплатились.

Комиссар с тоской понял, что Редферн уже не отстанет.

– Ну что вам? – кротко спросил Натан.

А ведь это хороший шанс выудить из пиромана какое-нибудь неосторожное признание. Но как не вовремя! Разум комиссара все еще занимала Полина Дефо, и когда пироман наклонился к нему и прошептал: «Ну же, спрашивайте!» – Натан ощутил скорее раздражение. Кэбмен громко свистнул, причмокнул, и лошадь потащила кэб по густой февральской грязи.

«К тому же козыри надо выкладывать осторожно», – подумал Бреннон – у него их было два: слова Джен о родстве пиромана с Лонгсдейлом и то, что сказала Валентина о воздействии портала на Редферна.