И демоны бывают молодыми.

Глупыми.

Они совершают ошибки. Например, верят людям.

– Мне исполнилось пятнадцать, когда мне позволили жить одному. Как позволили… мне купили дом и определили содержание, достаточное, чтобы я не испытывал нужды. Мне сказали, что от меня ждут лишь поведения, которое не оскорбило бы память о моей матери. Мне многое о ней рассказывали, но и помнил я не меньше, – его палец уперся в висок. – Память – еще то проклятье. От нее не избавиться, не отвернуться. Она есть и с тобой, каждую минуту, каждый вдох… они говорили о любви, а я помнил лишь ее ненависть и то острое желание, чтобы я сдох, чтобы дал ей свободу.

– Мне… жаль. Наверное.

Я плохо умею сочувствовать, а еще хуже – выражать сочувствие. И руки Эля на моих плечах ощущаются тяжестью мира, того, чужого, который, верно, не примет нас, как не примет и наших детей. Те ведь тоже будут далеко не чистой крови.

И дети их детей.

Ниар кивнул.

– Он нашел меня. Я думаю, он не поверил той женщине. Я знаю, что он наказал ее.

– Как?

– Она ведь умерла. И никто точно не знает, как, – его взгляд был прямым. – Ты ведь даже не пыталась выяснить.

Я пожала плечами.

Все некроманты рано или поздно умирают. Профессия такая, к долгой жизни не располагающая. Может, оттого и не стремилась я достичь в ней хоть каких-то высот? Жизнь я люблю. И жить хочу. Но как оно повернется…

– Она стала одной из первых, на ком он испытал свое зелье. Точнее, не совсем и свое… это был старый проект, начатый далеким его предком, – Ниар откинулся в кресле. – Я не знаю, сколько правды в том, что мне рассказали, но… когда-то давно молодой и самоуверенный некромант, полагавший себя центром вселенной, случайно узнал, что его наставник готовится к вечной жизни. А для того, чтобы процесс прошел, скажем так, наименее безболезненно, он заключит сделку с демоном. И частью ее станет тот самый молодой некромант. Он ведь силен и самоуверен, и распущен, ибо сила и самоуверенность во многом тому способствуют. Как понимаешь, желания ложиться на алтарь у него не возникло. А вот наставника своего он сумел отправить, как и ту, которая во чреве своем носила дитя. Это дитя и должно было вместить суть старого некроманта. Когда подрастет. Кровь демона позволила бы ему преодолеть такое раздражающее стремительное старение плоти…

– Он убил дитя?

Я повернулась к кухне, где остались череп и рука.

– В тот миг, когда демон почти воплотился, меняя сосуд должным образом. Однако… тот некромант и сам испробовал крови. Он изменился.

– Значит, мой отец…

– Кровь демонов не размывается и не слабеет.