— Габриэль… — она запнулась. — Габриэль сказал, что ты спас его.

Лицо Данте мгновенно помрачнело.

— Он так сказал?

— Да. Как ни странно, папа его не убил. Он отказался объяснять, почему ты так поступил, посоветовал спросить у тебя.

Данте покачал головой.

— Прости, Селена, но я пока не готов об этом говорить.

Она торопливо кивнула и снова вперила взгляд в простыню.

— А еще… Еще ему очень жаль, что так произошло.

— Не верь ни единому его слову, Селена, — предупредил Данте.

— Но мне показалось, что ему и правда…

— Он лжец. Он обманул меня, обвел вокруг пальца, как слепого котенка!

— Я знаю, он сам в этом признался! — воскликнула Селена. — Но он сожалеет…

— Селена, поверь мне. Я знаю его, как никто другой. Возможно, я единственный человек, который знает его больше, чем он сам. Повторяю — он лжец, доверять которому подобно смерти. Я уже обжегся, и не хочу, чтобы это произошло с тобой или с близнецами.

Девочка вздохнула. Поняв, что Данте не собирается развивать тему, она предпочла ее сменить.

— Как ты себя чувствуешь?

— Голова болит, — с отсутствующим видом ответил Данте, глядя в стену. — Но это ерунда.

— Папа сказал, что ты снова переедешь к нам.

— Не знаю, Селена. Я бы с радостью, но…

— Я ему так и сказала, — девочка расплылась в улыбке. В сочетании со слезами на щеках это выглядело очень трогательно. — Но он, кажется, считает, что до сих пор может принимать решения за тебя.

Данте машинально улыбнулся в ответ.