Это было завораживающе. И жутко…

— Tearr-Созидатель!…  — выдохнул А'Кариэлл, протягивая руку к густой поросли у бортика чаши. — Даже у Травы Безвременья…  нет власти над ними!

Я скосил в его сторону глаза. И заметил, как из-под охапки травы, на которой сомкнулись длинные пальцы эльфа, тускло сверкнула шлифованная грань крупного изумруда. А, быть может, опала или тёмного топаза, украшавшего бортик сооружения…

— Демоны!!! Стой!…

С горечью соображая, что не успеваю, я толкнул остроухого в бок как раз в тот момент, когда он остервенело рванул пучок травы на себя.

— Ashratt!…

Не поняв, что произошло, эльф отлетел на три шага в сторону, вскидывая на меня бешеный взгляд…  и зажимая свободной рукой глубокий порез на ладони.

— Т-ты! Чёр…

Он замолчал, до боли прикусив губу.

В фонтане уцелели не только механизмы танцоров. Тонкое длинное лезвие, выскочив из неприметной прорези в бортике чаши, моментально нашло свою цель. Россыпь алых капель щедро окрасила ржавую кромку острия и песок у борта.

Я дёрнул из кармана платок. Ткнул эльфу, от души огрел его по плечу:

— Бегом отсюда! Бегом!…  Быстрее!

К счастью, хотя бы здесь остроухий не мешкал. Что было сил мы рванули прочь, оставляя фонтан за спиной, с горечью сознавая, что ещё даже никуда не пришли, а уже напортачили хуже некуда…  Чем обернётся нам пролитая эльфом кровь — пока было неясно. Но, судя по тому, как предостерегал от этого Вейгееран, ничего хорошего ждать не приходилось.

Миновав один поворот, второй, я резко остановился у разрушенной колоннады какого-то богатого особняка, переводя дыхание. Обернулся к эльфу, продолжавшему зажимать рану платком. Заставил вытянуть руку и крепко перемотал его ладонь широкой полоской ткани, оторванной от рубахи.

— Ashratt…  ad Aen!…  — послышалось сдавленное шипение остроухого над моей головой.

— Знаешь, что…  — начал я, от души затянув последний узел и неистово борясь с желанием съездить Стражу по физиономии. Но когда поднял глаза — слова застряли у меня в горле.

В конце широкой улицы со стороны фонтана в нашу сторону медленно двигалось нечто, низко паря в воздухе над самой землёй. Огромная бесформенная туша, обманчиво неповоротливая на вид, до отвращения напоминала свежее свиное сердце с прилавка мясника…  На фоне переплетения жилок, «сосудов» и сгустков слизи заметны были четыре мощные конечности, во время полёта плотно прижатые к телу. Морду на первый взгляд нельзя было определить, однако вниз к земле торчало подобие рыла, заканчивающееся непрестанно двигающимся хоботком.

Тварь шла по следу. Нетрудно было догадаться, по чьему.