На следующий день после трагедии Колосс закрылся в кабинете с Шелестом, Штырем и своим братом Анденом. Через несколько часов они вышли с покрасневшими глазами и мрачными лицами, и Хило отдал приказы клану. Пока обстоятельства смерти Рю окончательно не прояснятся, Равнинные не будут в отместку нападать на Горных, не будут шептать ничьи имена, не прольют кровь без приказа. Все в клане знали, что это решение советчиков Колосса, мудрых и сдержанных даже в такие времена.

Утром в день похорон Рю в поместье Коулов приехала член Королевского совета Кобен Тин Бетт вместе с несколькими членами своей семьи. Грузной вдове было уже за шестьдесят, однако ее политическая карьера по-прежнему шла в гору, несмотря на ее недавние трения со своим Колоссом. Она была в белой шали, лицо припудрено белым в знак траура. Вместе с ней пришел Айт Ато, недавний выпускник колледжа, помолвленный с девушкой из семьи Тем. Хило согласился выйти из дома и встретиться с ними во дворе, вместе со Штырем и Шелестом.

– Коул-цзен, – сказала Кобен Тин Бетт без своего обычного высокомерия, глубоко поклонившись. Выглядела она взвинченной, постоянно облизывала губы и теребила шаль. – У меня болит сердце из-за вашей потери. Наши кланы и семьи враждовали в прошлом, но от потери родного человека все страдают одинаково. Пожалуйста, примите глубочайшие соболезнования семьи Кобен.

Айт Ато последовал примеру Кобен Бетт и почтительно склонился перед Хило. Он откашлялся.

Без журналистов и камер он, казалось, не знает, куда встать и в какую сторону смотреть. Прежде чем заговорить, Ато с опаской покосился на стоящих неподалеку охранников.

– Коул-цзен, я бы предпочел встретиться при других обстоятельствах. Моя тетя Айт Мада попросила меня передать свои заверения, что она допросила моего кузена и его друзей и признала их невиновными в этой трагедии.

Все трое упомянутых Горных, Кобен Аши и два его Пальца, вышли вперед и опустились на колени перед Хило. Их головы были перебинтованы.

Потупившись, каждый протянул ему на поднятых руках по маленькой черной шкатулке.

– Коул-цзен, – сказал Кобен Аши. – Я молю вас о прощении за то, что не спас вашего сына от подонков из ББК, которые хотели стравить наши семьи. Надеюсь, вас немного утешит, что убийца вашего сына умер от моей руки в мучениях. Я все равно заслуживаю смерти, но, если вы проявите милосердие и пощадите меня и моих Пальцев, я буду беспощаден к нашим взаимным врагам.

Он произносил слова четко и монотонно – явно тщательно отрепетировал.

По лицу Хило мелькнуло знакомое чувство – дернулись губы, в глазах зажегся сердитый огонек. На мгновение все, наблюдающие за этой сценой, решили, что он вытащит нож и убьет всех троих, стоящих перед ним на коленях. И почему бы ему не убить и Айта Ато, пока он здесь? Все во дворе затаили дыхание. Кобен Аши побледнел, но не поднял взгляд. Черная шкатулка в его руке слегка дрожала.