Весенний солнечный свет проникал сквозь большие окна кафе и ощутимо пригревал разомлевшего от тепла Игоря. Он лениво постукивал пальцем по лежащей на блюдце чайной ложечке, разглядывая прогуливающихся по тротуару искитимцев.

Завибрировал телефон, елозя по скатерти. Фомин поднял бровь, взял аппарат и поднес к уху.

– Да, свет очей моих, – елейным голосом сказал он.

– Я лыжи с чердака выбрасываю, – раздался из динамика голос Маши.

– Эй, не вздумай! Я на них буду кататься!

– Когда ты последний раз их доставал? Они все в паутине!

– Это защитный слой!

– Игорь, на них написано «Буковина-82», они старше меня! И в занозах!

– Ну, Маш, они всегда там лежали, – заныл Игорь. – Вдруг пригодятся.

– Куда пригодятся? Если только на растопку. Нет, я выкидываю. Раз уж всё, новая жизнь, значит, новые порядки.

– Вот знал, женщина, что не нужно было тебя к себе звать жить.

– Попробовал бы не позвать! Ладно, проехали. Семен не пришел?

– Нет еще. Опаздывает, как всегда.

– Ладно, привет ему. Домой поедешь – позвони. Люблю тебя.

– И я тебя люблю. Маме привет. До встречи.

– Пока.

Фомин улыбнулся, положил телефон на стол и отхлебнул кофе.

Старцев появился через десять минут после уговоренного времени. Вошел в легком весеннем пальто, улыбающийся и приветливый. Помахал знакомой официантке, хлопнул по плечу Игоря и плюхнулся напротив. Крикнул:

– Любочка, солнышко, мне как обычно!

– Привет, – сказал Игорь и постучал по наручным часам. – Опаздываешь.