– Я не хотел, чтобы так… – прошептал Старцев. – Я хотел потом все рассказать… потом… стой!

Он дернулся, когда Чесноков, в чьих глазах читалась смертельная тоска, повернулся и бросил «Шар» Фомину. Тот успел лишь выставить свободную от оружия руку, пытаясь подхватить артефакт. Но «Шар», тяжелый и прохладный, ударился о ладонь, пальцы не смогли удержать его вес, и внеземной объект упал на землю.

Гоша развернулся к Старцеву, развел руки в стороны и сказал безжизненным голосом:

– Я тебя не пущу. Бей, коль решил.

Семен переводил полубезумный взгляд с него на Игоря, на артефакт и обратно. Его пальцы терзали рукоять ножа, лезвие тряслось.

Игорь и не думал угрожать Старцеву пистолетом. Не думал пугать, кричать или умолять. Он так устал, что ему вдруг стало все равно. Семену не нужно было угрожать ножом, он и так уже зарезал друзей, ударив в спину. Стало просто больно сердцу и противно на душе…

– Вот, лови, – Игорь сделал короткий замах и бросил к ногам Старцева пистолет. – Этим сподручнее.

Старцев издал горестный стон и заорал, разрывая рот безудержным криком. Швырнул на землю нож, упал на колени перед Гошей и вцепился себе в волосы, словно желал вырвать их вместе с головой.

И тут отчим, про которого все забыли, больно рубанул каблуком по голени Фомина, подхватил «Шар» и отбежал с ним к краю холма. Поднял над головой, словно заветный приз, победно заголосил:

– Я! Я его заслужил больше всех! Я к нему шел всю свою жизнь! Я…

Он вдруг скорчился, чуть не выронив артефакт, схватился за щеку.

– Проклятый зуб… – Он поднял взгляд на друзей. – Что уставились, бакланы? Не про вашу честь вещица! Сопли подотрите сначала! А я вам всем покажу, кто такой Саша Восток!

Отчим сделал еще один шаг назад, оказавшись на самом краю. Вновь поднял «Шар» и с дурацкой улыбкой на устах торжественно произнес:

– Я хочу счастливого бессмертия для себя и чтобы мои враги сдохли!

Он застыл в ожидании чуда.

Подул легкий ветерок и тут же опал. Больше ничего не произошло.

Восток потряс «Шар», словно погремушку, с явным раздражением повторил:

– Я хочу счастливого бессмертия…

И переменился в лице, ощупывая что-то языком во рту. Потом опустил артефакт до уровня глаз и, широко открыв их от изумления, прошептал:

– Сука, ты вылечил мне зуб? Ты, сука, вылечил мне больной зуб?