— Почему? — так же тихо спросила я.

— Жрец сейчас расскажет. 

И точно. Служитель Многоликого, словно только и ждал, когда танец сил завершится. Насколько я поняла, о том, какой магией обладала Шарлотта, было известно лишь узкому кругу людей. Ее близким и, получается, принимающей стороне — императорской семье. Иначе было бы меньше восторженных вздохов и ахов со стороны придворных.

— Гарант плодородия — стихия земли, — громко возвестил жрец. — Она общая у невесты и жениха, союз обещает быть плодовитым!

— Смотри внимательно, такой ритуал проводят крайне редко, — склонившись ко мне, зашептал Андрей. — Даже нынешний император его не проводил. — Немного помолчав, муж мрачно добавил: — Наверняка Игорь потребовал, чтобы найти лазейку для отказа от женитьбы.

— К милости Многоликого взываю! — тем временем нараспев протянул служитель, при этом коснувшись сплетенных рук принцессы и цесаревича. — Осени благодатью, укажи, верен ли выбор, покажи итог союза!

Я неотрывно следила за метаморфозами, происходящими под аркой. Жрец, накрывший своими ладонями руки Игоря и Шарлотты, начал медленно опускаться на колени, в то время как они стали подниматься.

Оказавшись на полу, жрец разжал пальцы, и разноцветные нити силы потянулись к нему от принцессы и царевича. Спустя несколько мгновений он возвел руки над головой, соединив лодочкой ладони. Я заворожено следила за сплетением разноцветных магических нитей: золотая, синяя, белая…

— Три стихии, — зашептались соседи, — ребенок будет трижды одарен…

Но шепотки не успели перерасти в радостные возгласы и поздравления, потому что случилось то, отчего совершенно все впали в некое подобие транса. Оставшиеся стихии, окутывающие жениха и невесту, засияли так ярко, что я невольно зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела, что в чаше ярче всех сияет огненная стихия.

— Огонь! Четыре стихии!

— Милостью Многоликого союз будет благословлён четырежды! — объявил жрец и кулем упал на пол.

— Он жив? — встревоженно спросила я.

— Жив, — кивнул Андрей. — Ритуал забрал все его силы. Постепенно восстановятся, но потребуется время. — Князь мрачно усмехнулся. — Но теперь у Игоря нет единого аргумента, чтобы отказаться от этого союза.

— То есть, если бы не вот эти все многообещающие для императорской семьи перспективы, помолвку отменили бы?

— Если бы Многоликий не откликнулся на призыв, определить, насколько одаренным окажется первенец цесаревича, не удалось бы. Что, в свою очередь, можно было бы трактовать, как бесплодный союз.

— А если бы выяснили, что в наследнике проявится лишь одна сила?