— И все, что он делал, делалось ради всеобщего блага, — продолжала Кэролайн. — Во всяком случае, так он говорил.

— Так вот зачем они послали еще столько дополнительных воинов, — проговорила Сильвия, будто, наконец, нашла ответ, который долго искала. — И зачем так хотели, чтобы я хранила тайну о подлинном даре Николоса. Им нужен был кто-то, противостоящий Элимасу, тот, кто ненавидел серых так же, как они сами.

— Предположения, конечно, любопытные. — Николос поднялся. — Но как бы то ни было логично, Веловски все равно не сможет доказать, что мой отец хотел мира с врагами.

— А я думаю, может. — Роджер метнул отчаянный взгляд на Кэролайн. — Если он пороется в памяти, то сможет разобраться, что исходило от каждого из вас.

Николос покачал головой.

— Такой спор может быть бесконечным. Чтобы сделать это, Веловски в первую очередь должен предположить, что воспоминания о ненависти к серым исходят от меня, а это вы как раз и хотите доказать.

— Возможно, ему и не нужно ничего доказывать, — медленно произнесла Кэролайн. В голову ей вдруг пришла самая дикая, самая безумная мысль за всю ее жизнь. — Скажите мне еще раз: почему зеленые не могут решить, чьи приказы исполнять?

— Потому что нет вождя, — сказал Сирил. — Вам это известно.

— Да, — согласилась Кэролайн. — А что, если он все же появился? Все бы ему подчинились?

— Вы что предлагаете? — с подозрением спросил Николос. — Что мы должны просто сидеть и ждать, когда вырастет новый вождь?

— Я хочу сказать, что он у вас уже есть. — Кэролайн взглянула на Веловски. — А именно воспоминания, мысли и мечты вождя Элимаса, живущие в мозгу господина Веловски.

Николос, запрокинув голову, расхохотался.

— Ну конечно, — сказал он. — Какой я дурак — и как раньше не догадался? Конечно же, нас должен возглавить землянин.

— А почему нет? — поддержал Кэролайн Роджер. — Если бы Элимас был здесь, он был бы вождем, так?

— Вождь — по определению зеленый, — раздраженно заметил Сирил. — Он либо она должны обладать даром как заклинателя, так и провидца. У Веловски нет ни того ни другого.

— Конечно, есть психологические ограничения, — сказал Роджер. — Но в нем действительно заложены воспоминания Элимаса и, вероятно, изрядная часть его личностных качеств. Он вполне может дать представление о том, что Элимас решил бы в той или иной ситуации. Уж, во всяком случае, лучше, чем вы, Николос или Александр.

— Ну, это уже выходит за границы приличия, — презрительно фыркнул Сирил. — Переговоры окончены.

— Минутку, — сказала Кэролайн.

— Вам все время нужна еще минута, — бросил Александр. — Простите, но ваши минуты кончились.