грудные створки кибера разошлись передо мной.

Я поднял руки, взялся за перекладину, подтянулся и выскочил наружу.

Коленки дрожали, едва не стукаясь друг о друга. Но красный кристалл, проглоченный перед вылетом, ещё работал. Я чувствовал себя куда лучше, чем мог бы надеяться.

За спиной послышалось гудение, а потом — звук, с которым босые ноги в «носках» от обтяжки соприкасаются с мокрой, залитой кровью кракена землёй.

Алеф.

Я не обернулся. Смотрел в улыбающееся лицо Хирурга.

— Вспомнил? — спросил он.

— Да, вспомнил, — кивнул я. — Трусливый ты кусок дерьма.

— Ты называешь мои действия трусостью? — Хирург приподнял бровь.

— Это был роддом, полудурок ты эдакий. Тот сукин сын хотел сжечь роддом!

Хирург моргнул, нахмурился и повернулся ко мне ухом, как будто прислушивался.

— Прости, что?

— Ты забыл, чем закончилась наша дружба? — встречно удивился я. — Забыл, как тот выродок пытался нас заставить поджечь роддом? Как я выбил у тебя из рук бутылку, как он догнал нас?..

Хирург менялся в лице. Но не так, как ожидал я.

Я ждал смущения, злости. Но видел что-то вроде восхищения.

— Крейз… — протянул он. — Ты великолепен. Ты ещё круче, чем я предполагал. Значит, вот как всё было, да? Дети. Роддом. Какой-то выродок. Коробок спичек, быть может…

— Нет, не коробок спичек. Там была бутылка с коктейлем Молотова и зажигалка. — Я помолчал и зачем-то добавил: — Жёлтая, с прозрачным корпусом.

— Жёлтая, — повторил Хирург. — С прозрачным корпусом… Ну да, точно.

Он смотрел на меня, как на божество. Нет… Как на друга детства, который внезапно вознёсся в воздух с нимбом над головой. С восхищением — и улыбкой.

— Как ты здесь оказался? — Я решил перейти в наступление. — Почему эти твари тебе подчиняются? И чего ты от меня хочешь?