– Давай.

И она сама просила сестру убить ее теперь, после всего вместе прожитого?

– Н-нет… – плакала Филони.

И на глаза Кортя под шлемом феникса набегали слезы. Он часто видел слезы сестер раньше, они не были такими горькими, их вызывали не боль и страх, и тогда они сами, как и он, заботились о том, чтобы плакать всегда вместе, и только от счастья. Эта картина была просто ужасна, и даже он, величайший герой людей, не мог сдержать перед ней страха. Его сердце тут же остановилось, когда зал сотряс тот крик.

– Давай!

– Нет!

Все произошло мгновенно, и даже Корть не успел бы это остановить.

Полет стрелы был недолгим, но за него сердца всех собравшихся в соборе людей не успели сделать и удара. Стрела воткнулась в шершавый от воздействия сил извне в ходе битвы камень только самым кончиком наконечника, уже через секунду пошатнувшись, перевернувшись, и с едва заметным в окружающей тишине треском упав. Все это происходило на полу, куда, вслед за стрелой, упал и лук Филони, куда падали и ее слезы. Там ни осталось ничего, кроме ее сбитого дыхания и хныканья. Корть едва ли успел понять, что произошло там, у дверей, и почему с тем Дума позади него растворил свой меч в воздухе Черным Пламенем, туша и Синюю Искру своих молчаливо прикрытых веками глаз. Термисорра стояла перед сестрой совершенно тихо, лишь наблюдая, как та вытирает с лица слезы дрожащими руками, так и не решившимися лишить дорого человека жизни, пускай даже тот стал ей врагом.

Молчание прервалось облегченным вздохом и падением на пол меча. Но Корть и Дума все еще не шевелились, лишь молча наблюдая за происходящим между сестрами со стороны, даже не дыша, удивленно наблюдая за движениями младшей сестры. С немалым удивлением на то смотрела от самых стен и Кайла. Каждый раз, когда Филони плакала, люди вокруг обходили ее стороной, зная, как страшна была девушка в обиде. Только один человек не боялся подойти к ней, и только это всегда ее успокаивало. И сейчас этот человек был рядом, выпуская облегченное дыхание из самых улыбающихся с дрожью губ, по которым также медленно текли слезы. Она даже не заметила, как теплые дрожащие руки обвили ее плечи, и родная щека прижалась к ее щеке, разгоняя по ней замерзшую от страха кровь, окончательно прогоняя ее боль. Теперь по ее щеке бежали и ее слезы. Настоящий план, которому следовал Дума, был выполнен самим его составителем. По щекам Филони и Термисорры теперь бежали одни слезы.

Звенящую тишину в правом ухе Филони нарушил счастливый шепот.

– Спасибо…сестренка.

Глава 7: Рассвет

Глава 7: Рассвет