Теперь она встретила старого друга, и огонек ее улыбки точно так же светит ему, как раньше – Лансу. Пора прощаться с иллюзиями, Тайра встретит много друзей на своем пути, многие будут любить ее. А у него останется прекрасное воспоминание, чтобы хранить его до конца своих дней.

Глава 28. Старая Крепость

Глава 28. Старая Крепость

Черное варево облаков на глазах заполняло ущелье, срезая вершины ближайших гор. Они почти бегом поднимались к развалинам, уже не рассчитывая достичь укрытия до начала грозы. Тропа была хорошо утоптана, а ближе к крепости даже вымощена тесаным камнем. Место казалось обжитым – ни колючек, ни сушняка, между старыми деревьями росла низенькая, будто подстриженная травка. Над бесформенной, сплошь укутанной виноградом оградой виднелись полуразрушенные стены главного здания – то ли замка, то ли храма. Тайра смутно помнила: внутри было несколько комнат почти без крыши и куча хвороста, из которой отец развел большой веселый костер.

Эрвин театральным жестом раздвинул виноградные плети:

– Старая Крепость приветствует вас.

Спотыкаясь о каменные завалы, они следовали за эльфом под первыми тяжелыми каплями дождя. В просторном помещении, некогда бывшем центральным залом, каким-то чудом сохранилась часть полукруглого свода. У стены чернело кострище с аккуратной пирамидкой хвороста посередине, а рядом – груда сухих веток, точь-в-точь такая же, как и десять лет назад. Пока люди сбрасывали с плеч поклажу и озирались по сторонам, Эрвин протянул руку к кострищу, и дрова вспыхнули жарким золотым пламенем, будто облитые маслом. Эльф впервые открыто воспользовался магией, но, кажется, никто, кроме Тайры, этого не заметил. Вокруг огня лежали плоские валуны, обросшие мягким изумрудным мхом. Как раз шесть – по числу путников, сидеть на них, протянув усталые ноги к костру, было чистым наслаждением.

– Тут где-то заначка была, – задумчиво сказал Эрвин и скрылся в глубине зала. Вернулся он с полной охапкой провизии. На горловину пузатого кувшина с вином он водрузил три ковриги хлеба, а круглую голову сыра придерживал подбородком. Хлеб оказался мягким, еще теплым. Тут уж все покосились на эльфа, на языках крутились вопросы – когда же та заначка была сделана и нет ли в крепости кого постороннего. Тайра сладко потянулась и лениво спросила:

– Из прошлого стащил эту вкуснятину или из будущего?

– Из будущего я не ворую, – неубедительно возмутился Эрвин.

Капли падали все гуще и быстрее, сплетаясь в струи воды. И вот уже сверкающий шумный занавес отгородил от всего мира укромный уголок зала с костром посредине. Видимо, кострище располагалось на небольшом возвышении – пол оставался сухим, брызги дождя не долетали до них. Вино было сладким, сыр острым, хлеб теплым – и всего было вдоволь, сколько бы они не ели. А там, за завесой дождя, творилось что-то жуткое. Удары далекого грома сливались в сплошной рокот, напоминающий рычание огромного зверя. Все ярче и ближе вспыхивали молнии. Разговаривать было почти невозможно – голоса заглушались грохотом и треском.