На берегу ручья стоял Эрвин в своем белом балахоне и разговаривал с кем-то невидимым. Тайра притаилась за ветками ивы, немного надеясь, что эльф не заметит ее.

– Теперь уже ничего не изменишь – ты же видишь, все линии судеб сплелись в один узел… Нет, по-другому не выйдет – думаешь, мне самому хочется? Ты поможешь? Надо чтобы она осталась живой, иначе все было бессмысленно… Скажи всем, ладно?

Эрвин протянул руки, словно обнимая кого-то – пустоту, не было там никого – и обернулся к Тайре.

– Прости, что разбудил,

В серой полумгле лицо эльфа казалось белым, как его рубаха, а глаза неестественно огромными. По спине Тайры пробежал озноб. Что за бред он нес? Кто должен остаться живым? А с остальными что будет? Мальчишка сошел с ума и ведет их навстречу гибели.

– С кем ты разговаривал?

– С братом.

– Здесь никого не было. И тебе никто не отвечал. Очнись, Эрвин – мы тут вдвоем, остальные еще спят.

– Ты не видишь наш мир. Хотя… здесь, наверное, я смогу тебе кое-что показать. Хочешь? Нам нужна любая блестящая поверхность – зеркало, вода.

Быстрый, мутный после дождя ручей явно не подходил, но, кажется, возле крепости лужи еще не успели высохнуть. Злясь на себя за то, что потакает безумию Эрвина, Тайра ткнула пальцем в озерцо, разлившееся между корней огромного платана.

– Эта лужа тебе подойдет?

– Да. Меньше будешь ехидничать – больше увидишь. Смотри, не отрывая взгляда, иначе все исчезнет.

Эрвин поставил ее на толстый корень, спиной к стволу, сам прислонился сбоку. На что тут смотреть? На дне лужи лежала пестрая, уже немного подгнившая листва, по поверхности плавали желтые ребристые лодочки листьев платана. Прямо к ее ногам опрокинулось отражение крепости. В воде краски всегда кажутся более темными и насыщенными – небо густо-синее, почти черное, оплетший стены виноград – ярко-багряный. Он разросся так пышно, что Тайра с трудом разглядела, как сквозь побеги поблескивают цветные стеклышки на узком окне. На мгновение сбоку отразилась чья-то рука, качнулась, будто бы приветствуя их. Ланс, что ли, встал? Тайра удержалась и не подняла глаз. Кстати, у Ланса не было куртки с зеленым рукавом и алой манжетой, ни у кого из отряда не было.

Тайра терпеливо смотрела на лужу, со скуки разглядывая тонкий цветочный орнамент на голубоватом камне, которым был облицован вход в крепость. Вчера вечером, убегая от грозы, она и не заметила, как хорошо сохранилась арка портала. Резные створки дверей распахнулись, на пороге возник мужчина в рыжей куртке. Тайра сразу узнала его – даже в виде перевернутого вверх ногами блика на воде.