— Я понимаю, насколько мои слова пугают своей неприкрытой бунтарской сущностью, однако… Я теперь вне закона. Мне действительно нечего терять. Я служу уже вовсе не князю. И я не хочу лишиться и человеческого народа, согласившегося не только принять меня, но и помочь встать на ноги вновь. Именно это движет мною.

— Следовательно, ты действительно служишь теперь… Кажется, Осилзскому? Почему-то, у него достаточно традиционное григстанское второе имя[18]… Удивительное заявление. Столь привлекательная личность и несущая в себе Кровь рода, дублирующего род Тарокко… Звучит неправдоподобно! — улыбка вновь открыла явную склонность к флирту. Подумывает свернуть разговор в противоположное русло?

— Я ему не просто служу. Я стала его женщиной. Именно он покровительствует мне в стенах Убежища. В добавок… Вы, наверняка в курсе: моя Кровь отнюдь не так чиста. И… я не собираюсь заставлять Вас отвечать мне сегодня. Мои слова надо обдумать. Это естественно, — она ласкает свой узкий бокал нежными движениями пальцев, следя за реакцией сидящего напротив григстанина. Встал, подошёл и низко наклонился к самому лицу:

— А что будет, если я решу схватить тебя и обвинить в подстрекательстве?

— Меня казнят. Но для человечества ничего не изменится. И для Вас тоже. Доказывать вину не придётся: я нахожусь уже вне законов нашего народа. Но, господин Косимон… Разве цель нашей жизни только в выживании? Теперь моим народом, как Вы должны были уже понять, стали члены Сопротивления. И у моего народа есть только один шанс, который я пытаюсь использовать в данный момент. Что Вы выиграете, приговорив меня? Ничего. Позвольте себе обдумать. Кстати… Я занималась поисками поддержки Вам вовсе не только среди полудиких на первый взгляд племён. Также и среди григстанов. Там тоже есть сторонники смены власти. Я не хочу юлить. Я говорю напрямую! Обдумайте моё предложение. Думать — не преступление. Послушать Ваше решение я приду позже, если, конечно, господин Косимон не вызовет охрану и не заточит меня до оглашения воли своего высокородного повелителя.

— Играешь в опасные игры! — его дыхание скользит по щеке юной посетительницы. Такое горячее и близкое. — Хотелось бы мне встретить столь привлекательную особу на балу, а не во время преступного заговора, куда меня пытаются вовлечь!

— Это было бы замечательно, но уже невозможно, к сожалению! У их племени принята моногамия. Я не имею права играть с доверием ко мне их предводителя, — мягкая печальная улыбка заставила наследника вздохнуть и отстраниться, не обижаясь.

— Жаль, действительно жаль! Такая очаровательная и недоступная! Не прими за оскорбление, но я начинаю соглашаться, словно бы даже капля их крови красит женщину… Всё-таки ты слишком искушаешь судьбу, приходя ко мне сюда без сопровождения! — лёгкий смех подсказал, что пытается обратить сказанное в неловкую, даже, пожалуй, скабрезную шутку. На самом же деле рассуждает над рискованным предложением, над тем, как реагировать, как не просчитаться… Силион встала, приблизилась вплотную и с игривым лукавством коснулась кончиками пальцев щеки мужчины.