В уютной, хотя несколько мрачной приёмной встретила полная услужливая горожанка. Поприветствовала и, не задавая лишних вопросов, тихо сообщила:

— Мне сказали, что Вы придёте. Не волнуйтесь, Вас уже ждут.

В небольшой комнате в подвале оказалось ещё темнее, хотя обстановка и комфортная из-за большого количества зажжённых свечей в металлических светильниках. Римм сидит на краю широкой кровати с решётчатой спинкой и тёмно-малиновым пологом. Рядом на столике стоит поднос с бокалом красного вина и кувшином. Кандидат настолько ушёл в размышления, что начисто забыл о напитке, рассматривая содержимое прозрачного стекла скорее в качестве красивого предмета. Услышав шаги, быстро обернулся и облегчённо вздохнул, поднимаясь навстречу.

— Я уже начал волноваться, сударыня. Как прошло?

— Я здесь. Следовательно, Сиото задумался над предложением. Иначе, я бы уже была схвачена. Так что первая часть нашего плана на сегодня выполнена. Как насчёт второй? — Силион постаралась говорить ободряюще, но молодой григстанин выглядит слишком рассеянным от волнения. Он невнятно позвал:

— Войди, Одда.

Девушка вышла из-за занавески в углу и остановилась. Молчаливая, словно тень. Одета, как и подобает падшей: какая-то прямоугольная рвань с отверстием, представлявшая из себя подобие короткого платья уже непонятного от возраста цвета, открывающего руки и ноги. Пользуясь единственно возможным способом прикрыть себя, носит одежду под самую шею. На почти прозрачном треугольном лице с острыми тонкими чертами застыло отрешённо-усталое выражение. Безнадёжность превратилась в постоянное состояние, усилившись с тех пор, как перестала пользоваться спросом владельца. Светлые волосы мелкими колечками непослушно выбиваются из небрежной причёски, окутывая голову золотистым ореолом. Фигура у неё отличная: совершенно несвойственная григстанам чувственность сквозит в каждой чёрточке, не делая при том полной, — от высокой груди до широких бёдер, так контрастирующих с тонкой талией. Подобные ценятся высоко и являют из себя обычно прекрасный образец селекции на фермах. Кончики хрупких пальцев чуть вздрагивают, но руки продолжает держать опущенными вдоль тела. Римм отвернулся и вздохнул, стараясь одолеть угрызения совести от облика маленького питомца. Взять себя под контроль удалось довольно скоро. Твёрдо рассказал:

— Ты пойдёшь с сей женщиной, Одда. Её зовут Силион Окналзски.

В удивительно светлых очах мелькнула тревога при произнесении столь знатного имени. Девочка бросилась было на колени, но бывшая наследница Руали остановила.