— Это может быть опасным для ребёнка!..

— Нет. Всё в порядке, — крепкая рука властно заставила отвернуться. Посмотреть в упор ничто бы уже не заставило. И это вовсе не страх давления воли настолько иного существа. Принудить себя теперь осуществить свои потребности намного сложнее. И всё-таки принялся жадно ласкать нежную кожу бывшей наследницы Руали. Пламя украдкой вливается в кровь, пока снимает с неё одежду и ставит на колени. Прижавшись к узкой спине, всё продолжал гладить небольшую грудь женщины, решительно наклонил, ощутив на миг, как напряжённо дёрнулась в попытке отстраниться. Безуспешно. Он намного сильнее, а откровенно бороться ей не достаёт решимости.

Она валяется рядом, как изорванная тряпка, тяжело дыша от усталости. Ланакэн закусил губу и отвернулся. Мысли словно бы остановились. А григстанка боится шелохнуться, обхватив себя.

Сон так и не пришёл. Когда в тоннеле раздались переговоры сменившихся охранников, умылся и пошагал абы-куда, чтобы отвлечься от хаоса в уме. Ноги как-то сами привели к соседу по деревенской улице. Вошёл и сел у стола, наблюдая за вознёй старого друга. Прежде такого за ним не замечал. Что-то крайне непривычное, глубоко личное, а не обыкновенная работа.

— Как Кири?

— Жар немного уменьшился, но не спадает совсем. Он очень слаб, — тихий ответ излучает тревогу.

— Волнуешься за него?

— Конечно. Он же мой пациент.

— Нет. Как за сына. Непохоже на тебя, — бесцеремонно перебил Осилзский. Соул замер, глянул на подростка и пожал плечами. Чего кривить душой? И сам осознал: замечание попало в цель.

— Кстати, а почему он не разговаривает? От рождения?

— Нет. Прооперирован. Голосовые связки повреждены, — чужим голосом пробормотал лекарь, заливая кипятком одному ему ведомые травки.

— Жестоко… А… только так «исправлен»? Он же человеческий слуга… Сам знаешь, — украдкой спросил Создатель Убежища, с сочувствием посмотрев на кровать, где аморфной кучей спит найденный ими беглец.

— Только. Я научу его лечить. И грамоте. Я ж знаю… И будет жить потихонечку. Может, ещё и девушку в своё время найдёт. Он ведь миловидный, — ласково поправил одеяло хозяин жилища и сел рядом с собеседником. — Теперь он Кири Нгдаси будет. Если сам не воспротивится, конечно.

В свете факела физиономия у врачевателя крайне довольная. Очевидно, решение проблемы очень ему нравится. Словно бы отпустило то, что давно гложет изнутри. А гость осознал, что не знает, о чём говорить. Тьма в собственной душе контрастирует с мирными хлопотами соратника. Предпочёл вернуться обратно.

Переступив порог, остановился. Она поставила на стол тарелку, но, заметив Ланакэна, беспомощно юркнула к дальней стене. В зелёных глазах откровенно блестит страх и раскаяние. Сделал было шаг к ней, но женщина столь сильно затряслась, что пришлось остановиться. Заметил вдруг: вся юбка перепачкана во что-то тёмное.