— Кири слышит не хуже тебя. Он немой, но не глухой. Меня позвать сможет. Не волнуйся.

— Чувствую себя немощным стариком… Мерзко… Я и по нужде не встану такой, кажется… Унизительно… Это надолго? — хрипло признался, глянув навстречу Соулу.

— Думаю, недели на две. Но это полностью. Встанешь раньше, конечно. А вообще… Посмотрим. Очень слаб. Есть надо больше — ты буквально выжат досуха. Я принесу. Кири покормит. Руки ещё не работают, смотрю? Ничего… Пройдёт, — столь заботливый говор Нгдаси явно конфузит. — Отдыхай.

Взгляд споткнулся о левую ладонь пациента, лежавшую развёрнутой к свету. Старый рубец чуть поблёскивает[20].

— Ты уже вдовец? Такой молодой…

— Нет. Я не вдовец! — чересчур резко вскинулся пациент.

— Ох, прости! Просто… Здесь же безопаснее, чем на болотах. Почему не привёз сюда тогда? — ночной бред не согласовывается с непредвиденным заявлением. Бешенство исказило черты Гаура. Не выносит, когда лезут в душу.

— Потому что не знаю, где она. Но среди трупов в Дайиме её точно не было. Не было! — словно бы убеждает сам себя, а под злым выражением таится откровенный страх. Собеседник виновато пробормотал:

— Всё. Извини. Вопросов больше не будет. Не моё дело!

— Не твоё! — грубо согласился больной. Его пристальный взгляд снова исполнился жестокости, которую открыл в тренировочном зале недавно. Однако нынче уже не смог испугать.

— Тебе бы не стоило в другой раз говорить с Ланакэном, как при первой встрече. В чём-то вы с ним похожи. Он тоже потерял жену при нападении григстанов. Правда, потерял совсем. Лично я предал костру остатки их застолья. Это было чудовищно, — осмелился попросить хозяин жилища.

— Тогда почему он спит с григстанской самкой? Как он может?! — прокричал в ответ Тин, не в силах принять настолько несопоставимый поступок.

— Сложно объяснить. Мне тоже не нравится. Но… я не хотел бы, чтобы мой друг снова пережил боль утраты, — произнёс, словно бы предупредил, Соул, холодно изучая слабого оппонента, а потом улыбнулся, смягчившись. До сердца рождённого в Дайиме явно не достучался. Да это сейчас и невозможно.

Кири принёс настойку и помог напиться, а сам встревоженно глянул на приёмного отца. В его тёмных глазищах тревога.

— Не бойся. Он тебя не тронет. Смотри, чтобы жар не начался. Хорошо? — беззвучный кивок в ответ. Малыш безгранично доверяет опекуну, привык уже к искренней заботе о себе. Он уже напоминает обычного подростка, только не говорит. И с удовольствием вкладывает все силы в посильное служение человеку, подарившему умиротворение. Даже в случае, если это выглядит на первый взгляд самому небезопасным. Надо признать, он умеет очень много такого, чем реально выручает в уходе за пациентами. У своего прежнего хозяина выполнял всю грязную работу когда-то. С возрастом там никто считаться не собирался. Здесь жить стало настолько легко, что остаётся куча досуга.